Плесень

В конце записки был приведён номер телефона, который легко запоминался. Брюс быстро сообразил, какому мнемоническому правилу подчиняется последовательность цифр, и вернул листок Морису, который немедленно поджёг бумажку, щёлкнув зажигалкой, и бросил её в стоявшее на столике блюдце из-под кофейной чашки.

— Ну, и какие у вас планы? — как ни в чём не бывало, спросил хозяин. — Я слышал о той шумихе, которая была поднята вокруг вашего имени несколько лет тому назад. Будете пытаться продолжать ваши исследования?

— Трудно сказать. Пока навёрстываю упущенное. Знакомлюсь с новыми достижениями по открытым публикациям, — медленно заговорил Брюс, — всего каких-нибудь два-три года, а ощущение такое, что отстал лет на пятнадцать. Море новой информации. Надо всё основательно переварить сначала. А что до возобновления практических исследований — то совершенно очевидно, что рано ещё. Вряд ли кто-нибудь рискнёт предоставить лабораторию такой одиозной личности, как я.

— А если не в Штатах? — полюбопытствовал Морис. — В другую страну переехали бы, если бы открылась возможность?

— Если бы я был один, то, наверное, да, — Брюс сделал глоток из своей рюмки, — но теперь на мне лежит ответственность за этих двух красавиц. Всё-таки, несмотря на рост организованной преступности, Америка остаётся наиболее спокойным местом в смысле социальной защищённости граждан. А мои девчонки слишком необычны. Слишком привлекают к себе внимание. Посмотрите, что делается в Европе: постоянные межэтнические вооружённые столкновения, рост наркомании, каждый день по несколько случаев киднеппинга. Воруют детей, женщин, бизнесменов, политических деятелей. Здесь, в Америке, тоже, конечно, местами неспокойно и опасно, но всё же не в такой степени. Я уже один раз прошёл через это, с меня хватит.

— Да, вы правы, — согласился Морис, — за последние пятнадцать-двадцать лет мир сильно изменился и далеко не в лучшую сторону. А Северной Америке всё больше приходится самоизолироваться. Поэтому и необходима неформальная сеть поддержки и взаимовыручки порядочных людей. Людей, которые доверяют друг другу и готовы оказать бескорыстную помощь в критический момент.

— Я вашу мысль очень хорошо понимаю, — отозвался Брюс, — мне уже несколько раз хорошие люди помогли. Просто так, от чистого сердца, ничего не требуя взамен. Так что я теперь чувствую себя в долгу перед всеми добрыми и приличными людьми в мире. И, если это будет в моих силах, буду рад когда-нибудь кому-нибудь вернуть этот долг.

Беседа затянулась. За окнами сгустились сумерки. Морис встал со своего кресла, чтобы включить свет и столкнулся с неожиданно вбежавшей Кристинкой. Девочка радостно улыбалась и размахивала листком бумаги.

— А я экзамен сдала! — радостно сообщила малышка, — за третий класс.

— Постой, постой, как это за третий? — удивился Морис. — А первый и второй?

— А я их быстро прошла, там всё просто было.

На листе бумаги действительно был напечатан сертификат, свидетельствующий о том, что Кристина Стивенс сдала экзамен по математике за третий класс со стопроцентным результатом.

Морис вопросительно посмотрел на стоявшую в дверях Наташу.

— И Наташа тебе не помогала?

— Да она быстрее меня соображает, — улыбнулась Наташа.

— А вот мы сейчас проверим, Морис присел перед Кристиной на корточки, — сколько будет семь умножить на девять?

— Шестьдесят три, — ответила девочка, секунду подумав.

— А как ты сосчитала?

— А я умножила семь сначала на десять, а потом от семидесяти отняла семь, потому что мне-то нужно только на девять.

— Хорошо. А шесть умножить на восемь?

— Сорок восемь, — ответила малышка без запинки.

— А это ты как так быстро сообразила? — удивился Морис.

— А я просто уже запомнила, — засмеялась девочка.

— Так. А что такое простые числа ты уже знаешь? — продолжал экзаменовать Морис.

— Нет. Там такого не объясняли, — Кристинка широко раскрыла глаза, — а разве они не все простые?

— Нет, — улыбнулся Морис, — простые числа — это такие, которые нельзя разделить ни на какое другое число, кроме единицы и самого себя. Например, шесть можно разделить на два и на три, то есть шесть равняется два умножить на три. А вот семь — никак не разделить. Семь число простое, поняла?

— Ага, поняла, — сказала девочка, немного подумав. — Простые числа — это числа-ленточки. Их никак не разрезать на одинаковые части, чтобы сложить из этих кусочков прямоугольничек.

— Неплохо, — одобрил экзаменатор. — Ну а теперь иди и подумай, какие числа между ста десятью и ста двадцатью являются простыми?

Кристина отошла в угол комнаты, села на стоявшее там кресло и затихла.

— Может быть, дать ей бумагу и карандаш? — шёпотом спросил Брюс.

— Она же не попросила, — ответил Морис, — значит справится.

Минуты через три Кристинка, искрящаяся от радости, вскочила со своего места.

— Сто тринадцать! — закричала она.

— Правильно, — спокойно отозвался её безжалостный экзаменатор, — а сто девятнадцать на сколько кусочков можно разрезать?

— На семь, — хитро прищурилась девочка. — А сто двадцать один на одиннадцать, — добавила она, немного подумав.