Плешивый мальчик. Проза P.S. (сборник)

Тут ему пришлось дернуть себя за нос, потому что иного выхода не было. Потому что в том же кармане он нашел те же или другие десять рублей, ту же десятку, тот же красный червонец.

– Ай! – сказал Аркаша. – Ай, что делается! Не понимаю и даже боюсь!

Сказал и посмотрел по сторонам дико.

А по сторонам были одни голые стены. На стенах почти ничего не было. Он-то, конечно, всем всегда говорил, что ему ничего и не надо, но ведь лгал, шельма. С удовольствием ведь завел бы себе на стены какие-нибудь такие приличные вещи, как, например, ковер. Но, увы! Патологическое влечение к алкогольным напиткам это совершенно исключает.

Дико озираясь по сторонам, т. Оскин вышел на улицу и там тоже ничего не понял.

Ездили трамваи. Гуляли знакомые. В магазинах продавали еду и напитки.

Короче говоря, дома он оказался опять очень поздно. Он мычал и плакал, а на земле молодой человек стоял так: поставил ступни под углом девяносто градусов друг к дружке и перекатывался с пятки на носок, а также с носка на пятку.

– Эх, т. Оскин. Разве ж можно пропивать десять рублей дотла, даже если ты нашел их неизвестно по какому случаю? – спросил Голос.

Но ничего не отвечал бедняга. У него и у самого накопилась масса вопросов, требующих немедленного разрешения.

– Что же будет, – вопрошал Оскин, в отчаянии и испуге ломая свои белые пальцы, – разве так можно делать?

И естественно, так и не узнал, можно или нет. А то как же иначе?

Ведь в комнате он был один, кто б ему мог ответить? Голос? Так Голос и так не знал, что к чему.

И, между прочим, зря они оба так уж сильно переживали. Как выяснится в конце этого рассказа, все в конце концов разрешилось благополучно, а Оскин даже получил от этого небольшую пользу – излечился от алкоголизма.

Да-да. Не прошло и недели, как все прекраснейшим образом объяснилось, тем самым доказав, что никаких чудес в жизни и в пиджаке нет и быть не может. Все имеет строгое объяснение и причинно-следственные характеристики.

Да и какие уж тут могут быть чудеса. Уж не думаете ли вы, что если алкоголик т. Оскин каждый день недели находит в кармане по десятке, то значит жизнь полна чудес? Совершенно это неправильное, позвольте вам заметить, представление. И отчасти даже вредное своей легкомысленностью. Что? Вы так думаете? Тогда извините, ослышался, виноват.

Я лично считаю, что жизнь полна занятных историй. И не больше и не меньше. Просто истории и все тут.

И вот с т. Оскиным эта его просто история разворачивалась и продолжалась далее таким образом.

После истерик, восклицаний и вопросов т. Оскин проснулся, ясно, опять с похмелья, но уже довольно спокойным человеком.

Он привычной рукой полез в карман. Не ломал он больше пальцы, не удивлялся он больше, а только крякнул от удовольствия, увидев, что десятка опять на своем месте.

Встал, ушел, пошел, гулял, пришел, лег, спал. Пьяный.

Новый день. Прежняя картина. Тот же пиджак. Та же десятка. Берет десятку. Довольный уходит.

– Эх, Оскин, Оскин, – говорит ему вдогонку Голос, – не доведет тебя это до добра. Впрочем, не бойся. Все кончится благополучно.

А ему даже и на Голос плевать. Видите, до чего обнаглел?

Но чудес нет. Я еще раз обращаю ваше внимание на этот несомненный факт в связи с тем, что на пятый день нахождения сумм т. Оскиным было обнаружено в пиджаке уже не десять, а всего семь рублей. Семь рублей, уже не десять.

Дальше – меньше. На шестой день нахождения – всего лишь три рубля. Трешка. Пропита.

И настает седьмой день недели мнимых чудес. И на седьмой день недели мнимых чудес т. Оскин лезет в чудесный пиджак и извлекает из него шесть медных копеек.

Тут следует заметить, что этот седьмой день был по странному совпадению понедельник. А понедельник, как известно, является днем начала рабочей недели.

Оскин же хоть был и алкоголик, но человек сообразительный. Знал, что можно, а что нельзя. Знал, что неделю можно на работу не ходить, а больше нельзя.

Сообразительный Оскин посмотрел на часы. Часы ничего не показывали. Сообразительный Оскин включил радио. «На зарядку! На зарядку!»

И понял Оскин, что на работу он не опоздал, а если поторопится, то даже и успеет. Может идти на работу.

Чем-то он там наскоро перекусил, на кухоньке что-то скушал, подчистил свои полуботиночки, пригладил свои редкие волосики, алкоголик мой бедный. Сел со своими шестью копейками в автобус и приехал на работу.

На работе Оскин довольно быстро разъяснил интересующемуся начальству, что все пять рабочих дней прошедшей недели находился у постели больного дедушки, находящегося в забытьи. А теперь дедушка умер, и т. Оскин уж на работе, а также просит задним числом как-нибудь отметить его на работе, ввиду утраты дедушки, или дать ему задним числом отпуск за свой счет, если не принимать утрату дедушки к сведению.

Далее разворачивается такая сцена.

– Это очень грустно, товарищ Оскин, что у вас умер дедушка. Не стало на земле еще одного прекрасного человека. Вечная ему память в сердцах. Но скажите, пожалуйста, где те шестьдесят рублей 06 копеек профсоюзных денег, что были доверены вам как уплата профсоюзных взносов для передачи по назначению.