Плюс один

Для начала делю торт по длине по центру, от острого конца к широкому. Затем поперек, но не соблюдая математической точности, так как та часть, что у кромки, гораздо шире. Получается примерно одна треть торта с широкого конца и две трети с острого. 2 кусочка с острого конца снова делю по длине, затем каждый образовавшийся кусочек – на 3 части. Таким образом, с острого конца получается 12 кусков. Теперь широкая часть. Здесь нужно сделать 26 порций, а это будет непросто.

Делю 2 кусочка с широкого края вдоль на 3 части. Вроде пока ничего. Затем каждый из них еще на 4 части поперек. 24. Осталось лишь отделить у кромки два уголка из песочного теста. Эврика! 38. Приступаю к порции номер 1.

Всё это время он за мной наблюдает. Ресницы у него непропорционально длинные.

– Нет, я не антрополог. А вы хирург? – Он по-прежнему улыбается. Ямочка под нижней губой разгладилась. Брови подняты.

– Грейс. Грейс Ванденбург. В данный момент в творческом отпуске, обдумываю новые карьерные перспективы. И всё благодаря щедрым налогоплательщикам.

Порция номер 6.

– А я в кино работаю. В кассе.

Круто. Кассир. В кино. Два больших попкорна, пожалуйста.

– Звучит захватывающе.

– А по мне, нормально. Люблю кино.

– А сегодня не работаете?

Дошла до 12-го кусочка. К счастью, жевать почти не приходится – порции совсем маленькие.

– Выходной. Вечером пойду на теннис. Мужской полуфинал. – Он делает глоток из своей чашки. У него и вправду красивые руки. – Вы, наверное, очень проголодались.

Кусок номер 14. Показываю на торт:

– Умираю с голоду. Я на лимонной диете.

Входит орава мамаш с колясками. Вокруг колясок поднимается шум, сдвигают столы и стулья. Мне осталось всего 2 кусочка.

Встаю. Торт съеден. Шоколад выпит лишь наполовину, но можно и так оставить. Шоколад – не главное.

– Что ж, спасибо за стул. – Оставляю на столе 9 долларов 40 центов – с точностью до цента. – Может, еще увидимся.

Он встает. Я делаю 2 шага, и тут он говорит:

– Когда?

Поворачиваю голову. Он стоит рядом. Вижу его шею. Тень под подбородком. Едва заметную морщинку у самого уха. Но не возвращаюсь.

– Что?

– Когда увидимся? Я же не знаю, когда вам в следующий раз понадобится банан или стул. Поэтому и не могу предвидеть, когда увижу вас снова.

Я невольно улыбаюсь. Мне совсем не хочется его поощрять, но я чувствую его дыхание – оно теплое, с легким мускусным запахом и побывало внутри его тела. На секунду теряю дар речи.

– Послушайте, Грейс, я понимаю, что вы меня не знаете. И я вас не знаю. Но в центре есть один отличный итальянский ресторанчик. Мы могли бы поужинать. Завтра.

Бросаю на него самый строгий взгляд, на какой только способна. Это его не останавливает.

– Необязательно ужинать. Можем просто выпить по коктейлю. Или съесть по десерту. Или я съем десерт. – Он склоняет голову и смотрит мне в глаза: – А вы какой-нибудь фрукт.

Кажется, я оказалась в параллельной вселенной. Со мной ничего подобного никогда не происходило.

– Вы меня на свидание приглашаете?

– Иногда я сам себе удивляюсь. Послушайте, я не так уж часто приглашаю женщин, с которыми только что познакомился, но да, это свидание.

– Не может быть. Обычно люди находят меня несколько… резковатой.

– Полагаю, всё дело в лимонной диете.

Опомнившись, сразу стираю улыбку:

– С чего вы взяли, что завтра вечером я свободна, ведь вы даже заранее не предупредили?

– Тогда в воскресенье?

– Не могу. Телеконференция.

– В понедельник вечером?

– Дочитываю «Улисса».

– Во вторник?

– Мою голову.

– Грейс Ванденбург, мне нравится преодолевать сложности, но это уже слишком.

Вздыхаю. Лучше покончить с этим здесь и сейчас.

– Я режу еду на маленькие кусочки.

– Я заметил.

– Это означает, что ужин в моей компании – не лучшее времяпрепровождение.

– Давайте посмотрим на это так. Я вижу, что в голове у вас много всего происходит. Чего не скажешь о большинстве моих знакомых. Вот… – Он делает несколько шагов к стойке, где рядом с аппаратом для считывания кредиток лежит ручка. – Вот мой номер телефона. В пятницу вечером. Соглашайтесь. Если передумаете, всегда можно позвонить.

Он протягивает мне салфетку. Теперь его номер в моей руке. Опускаю глаза и вижу 2, поспешно сворачиваю салфетку и отвожу взгляд. Его красивые каре-зеленые глаза улыбаются мне.

Я редко себе удивляюсь. Я хорошо себя знаю. У меня есть правила, и я от них не отступаю. Кто знает, что может случиться, начни я принимать случайные решения, нарушая установленный во Вселенной порядок?

– Хорошо, – отвечаю я.

По пути домой я не только считаю, но и заполняю свою голову другими мыслями так, что в ней совсем не остается места, ни капельки. Не думаю, что Никола когда-либо был на свидании. Говорят, он был влюблен в Энн Морган, дочку промышленника Дж. Пирпонта, хоть та и выросла жирной и уродливой воинственной феминисткой. Никола был не из тех, кто женится ради денег, однако учитывая, как сложилась его судьба, в последующем это избавило бы его от немалой головной боли.