Плоть и кровь

— В списках молодых ученых, получивших субсидии штата или федеральные, никого с таким именем нет. Давайте поищем в списке субсидий из частных фондов. — Мэри Лу достала другую папку, посмотрела на меня. В глазах то же обеспокоенное выражение, какое я видел в день ее первого визита в мой кабинет. Профессиональная этика запрещает идти на сделку с больными и их родственниками. Я в какой-то мере использовал мать своего маленького пациента и не знал, не перегибаю ли палку.

— И здесь ничего.

— Значит, произошло недоразумение, — сказал я, — спасибо.

Она прижала указательный палец к губам.

— Подождите-ка, если это работа не на полный рабочий день, то профессора ищут помощников через кадровые агентства. В этом случае и те и другие избегают уплаты налогов.

Еще одна папка, другой список.

— Здесь тоже нет Лорен Тиг. Не похоже, чтобы она у нас работала, доктор Делавэр. А вы уверены, что ее исследование именно по психологии? На других факультетах тоже проводят научные исследования в смежных областях — на биологическом, социологическом.

— Возможно, вы и правы. Я просто решил, что раз она учится на психолога, то и исследования проводит в этой сфере.

— Давайте я позвоню в главное здание и узнаю — вдруг у них есть какая-нибудь информация. — Она посмотрела на часы. — Надеюсь, там еще не ушли.

— Большое спасибо, Мэри Лу.

— Что вы, что вы, не надо… — запротестовала она, набирая номер. — Я ведь тоже мать.

* * *

Ни в одном из списков Лорен не было. Мэри Лу выглядела растерянной, как честный человек, столкнувшийся с явной ложью.

— Она действительно здесь учится. Изучает психологию, перевелась из колледжа Санта-Моники. Знаете, давайте-ка я найду ее табель успеваемости. Оценки показать не могу, зато скажу, кто из профессоров преподает на ее курсе. Вероятно, они сумеют вам помочь.

— Даже не знаю, как вас отблагодарить.

— Уж если вы не знаете, то я и подавно. То, что вы сделали для Брендона… Ну, вот и табель. В этом семестре мисс Тиг взяла большую нагрузку — четыре курса по психологии: «Введение в психологию» профессора Холла, «Теория восприятия» профессора де Мартена, «Психология развития» Роннингера и «Введение в социальную психологию» Долби.

— Это Джин Долби?

— Он самый.

— Мы учились вместе. Не знал, что он променял работу в клинике на преподавание.

— Долби окончательно решился пару лет назад. Он вроде ничего. По крайней мере не задается, хоть и ездит на «ягуаре». — Она округлила глаза и сделала вид, что бьет себя по губам. — Я вам этого не говорила. — Мэри Лу стала убирать табель обратно в папку.

— По словам матери, у нее только «отлично» в этом семестре.

— Я же сказала вам, доктор Делавэр, оценки — это конфиденциальная информация. — Она посмотрела на лист, который держала в руках, по губам скользнула улыбка. — Но я бы гордилась девушкой, будь я ее матерью. Очень способная студентка. Уверена, она найдется. А теперь давайте я запишу вам имена профессоров. Роннингер взял отпуск для научной работы, остальные весь год будут здесь. Хотя сейчас вы вряд ли их найдете. И все же попытайте счастья, может, и повезет.

— Спасибо, из вас бы вышел отличный детектив.

— Ну уж нет, не думаю. Я очень не люблю сюрпризы.

Мэри Лу закрыла кабинет, и я проводил ее к выходу, наши шаги гулко отдавались в пустых коридорах. Затем я вернулся к лифтам и посмотрел на план здания. Кабинет Симона де Мартена находился на пятом этаже, Стивена З. Холла и Джина Р. Долби — на шестом.

Я ждал лифт, думая о том, зачем Лорен врала Эндрю Салэндеру. Никакой исследовательской работы не было и в помине. Возможно, это просто прикрытие для ее настоящей профессии: стриптиза, проституции или того и другого вместе. Неужели опять взялась за старое? А может, никогда и не прекращала этим заниматься?

Манекенщица на показах моды. Тоже ложь? Или она и так подрабатывала?

Очень способная студентка, но даже учеба в университете не заставила ее бросить постыдный труд. Во времена «сотрудничества» Лорен с Гретхен Штенгель на Вестсайдскую Мадам работали студентки. Красивые девушки, легко добывавшие большие деньги. Наверное, нелогично бросать чаевые в пятьсот долларов ради мытья пробирок за шесть долларов в час, пусть и без уплаты налогов.

Салэндер сказал, что Лорен живет на сбережения. Может, эти «сбережения» — ее тело? Если так, то исчезновение девушки — всего лишь очередная «командировка» за наличными.

Не взяла машину, так как полетела на самолете — с каким-нибудь воротилой или компьютерным магнатом. Да с любым, кто достаточно богат, чтобы получать удовольствие за деньги, и недостаточно уверен в себе, чтобы добиваться любви другим способом!

Лорен поразвлекает этого типа неделю и вернется с неплохими «сбережениями».

Правда, если так, то почему она не придумала какую-нибудь историю для матери, дабы объяснить свое отсутствие? И почему не взяла вещи?

Может, заказчик требовал совершенно нового гардероба? Или вообще никакого?

Она взяла сумочку, значит, кредитные карты у нее при себе. А что еще нужно проститутке, кроме готовности продать себя для волшебной карточки?