По Мещёрскому краю

Остатки этих каналов до сих пор можно видеть и под Солотчей, и в районе реки Пры, и на территории Окского заповедника.

За двадцать лет (с конца 70‑х до конца 90‑х годов XIX века) экспедиция Жилинского провела сотни каналов, но селиться на этой земле никто не захотел. Работы по осушению мещерских болот были прекращены. Каналы заросли лесом и кустарником, мосты и гати сгнили, расчищенные речки заплыли илом и песком, и вся мелиоративная система пришла в негодность,

Между тем жизнь подтвердила правильность идей Жилинского. Осушенные болота при правильном их использовании давали великолепные урожаи капусты, картофеля, овощей, сена. Оказывается, под слоем болотной воды и торфа лежали чудесные «золотые» земли, замечательные луга и пастбища, которые как будто только и ждали, когда люди примутся за их освоение.

В советское время началось планомерное наступление на мещерские болота. По всей Мещере была создана широкая сеть машинно–мелиоративных станций, оснащённых замечательной техникой. Они осушили уже многие тысячи гектаров заболоченных земель, построили десятки километров магистральных каналов–водоприёмников, раскорчевали и привели в порядок заросшие осокой и кустарником луга.

Но задача освоения Мещеры не под силу одним мелиораторам. Работы ведутся широким фронтом и комплексно с участием почвоведов, ихтиологов, зоологов, экономистов, геологов. Проведены большие изыскания в Клепиковском и Спасском районах, составлен проект регулирования водного режима реки Пры.

Пра не случайно привлекает внимание мелиораторов. Протекая по низким и заболоченным местам, она является как бы естественной сточной канавой для избыточных вод Мещерской низменности. Если бы удалось спустить по руслу реки лишние паводковые воды, это значительно понизило бы уровень воды в бассейне Пры, помогло бы осушить тысячи гектаров плодородной земли.

Осушение Мещеры и освоение её болотистых земель — дело важное, но вместе с тем и чрезвычайно сложное. Оно требует научного подхода к решению целого ряда важнейших проблем, опытов и исследований. С этой целью и была создана в Солотче Мещерская зональная опытно–мелиоративная станция (МЗОМС).

Генерал Жилинский рассчитывал осушить Мещеру с помощью одних магистральных каналов и довольно неглубоких осушительных канав. В его распоряжении не было никакой мелиоративной техники, одни только лопаты да гужевой транспорт. И через год, казалось бы, осушенные земли снова заболачивались, потому что очень трудно было с помощью одних довольно неглубоких канав понизить уровень грунтовых вод. Сотрудники МЗОМС разрабатывают научные методы осушения болот и пойменных земель с помощью закладки дренажных труб, «кротового» дренажа, ложбин и глубоких каналов, врезанных дном в песок. Они создают и испытывают новые мелиоративные машины, внедряют в колхозное и совхозное производство новейшие достижения сельскохозяйственной науки. В распоряжении МЗОМС—замечательная техника: экскаваторы, бульдозеры, канавокопатели, корчеватели…

Осушительные работы в Мещере проводятся в больших масштабах. Гудят тракторы и бульдозеры на пойменных землях под Солотчей, в районе реки Белой — притока Пры и во многих других местах, чавкают экскаваторы, пробивая прямые, как стрелы, магистральные каналы. И недалёко то время, когда вся Мещера превратится в сказочно богатый край, где на вчерашних болотах и песках будут выращивать такие удивительные урожаи, какие не могли сниться генералу Жилинскому.

Нам удалось побывать на одном из болот, где работники МЗОМС проводили осушительные работы. Это километрах в трёх от Солотчи, в местечке, которое носит довольно «болотное» название — Тинка. Ещё в прошлом году на этом месте было непроходимое болото. Гусеничные тракторы проваливались здесь по кабину, и их приходилось вытаскивать тягачами. А огромные экскаваторы с размаху бросали в ржавую воду свои ковши и, тяжело урча, выгребали оттуда море болотной жижи. Теперь Тинка, иссечённая глубокими осушительными траншеями, покорилась людям. Работы подходили к концу. Бульдозер уже засыпал траншеи, по дну которых были проложены осушительные трубы из керамики. Излишняя влага стекала по этим трубам в магистральный канал–приёмник, понижая уровень грунтовых вод.

Обратно мы шли через знаменитый солотчинский бор. Бронзовые сосны неподвижно застыли на крутом берегу, где–то вверху тихо гудел ветер, а земля от солнечных пятен казалась огромной расстеленной под соснами шкурой леопарда. Не знаем почему, но вдруг вспомнились стихи из маленькой книжки, которую мы увидели в солотчинской библиотеке.

Сосны дышат росистым рассветом,

Все разбуженной жизни полно!

Поневоле здесь станешь поэтом —

Воздух льётся в меня, как вино!

Со страниц поэтического сборника на нас смотрело энергичное молодое лицо поэта. Всеволод Антонов, — прочли мы в аннотации, — бывший полярник, строитель, кандидат наук. Он же мелиоратор и директор МЗОМС. Мы не удивились: наверное, для того чтобы по–настоящему, по–хозяйски осваивать богатства Мещеры, нужно быть ещё и поэтом.