– Пустяки! Кто-то, ради хохмы, кошку принес в класс…– уклончиво соврал Федюня. Очкарик с понимание усмехнулся и предложил сходить в кино. Они купили билеты и один попкорн на двоих. Зал был полупустой, и они сели на удобные места. Показывали очередной боевик с участием Тома Круза – «Миссия невыполнима-4». Павлик уже его видел, а Федюня смотрел впервые. Скрипач поначалу стал комментировать, но крепыш его пресек, сказав, что так неинтересно. За просмотром фильма, попкорн схрустели без остатка. Перед ними сидели два бугая в наколках и гоготали во всю глотку, попивая бутылочное пиво. Они сплевывали на пол и через каждое слово матерились, считая себя крутыми, и что весь мир у них в кармане. Их бритые затылки бесстыдно дергались, мешая мальчикам вникать в суть происходящего на экране. Федюня крепился и, в конце концов, не выдержал:
– Эй, жлобы! Дайте посмотреть кино! Если чешутся языки, засуньте их себе…
Мужики замерли и оба обернулись, уставившись с кривыми рожами на подростков.
– Я чо-то не понял!– сказал длинный в бейсбольной кепке и с золотой фиксой.– Чо ты, конкретно, сказал мне, сопля?
– Не гони, Кузявый! Они еще пацаны, не в теме!– попытался унять своего приятеля бритый атлет в спортивном костюме и с золотой цепью на шее.
– Да мне по барабану, кто они! Замочу прямо здесь и глазом не моргну!..
– Убери ствол! Ты чо, забыл, братан?– зашептал в желтое ухо дылды накаченный дружок.– Мы в деле, и нам нельзя светиться! Босс будет не доволен…
– Да, плевать мне на босса!– не утихал тот, буравя глазками перепуганных до смерти ребят. Павлик понял, что обмочился и вжался в кресло, прикрывшись футляром, а Федюня был не рад, что проявил свое мужество не к месту. Все познается в сравнении, и теперь он оказался в роли школьного плейбоя и искренне пожалел о своем недавнем гадком поступке.
– Идем, братан! Нам пора!– потянул за рукав куртки долговязого осторожный атлет. Тот встал нехотя и на прощанье сказал:
– Я вас запомнил, перцы! Кузявый не прощает обид!
И только он развернул карамельку у дверей, чтобы подсластить свою горечь, как створки распахнулись и на них набросились вооруженные люди в масках. Вперед выступил широколицый оперативник в штатском, с колючим взглядом.
– Я майор Болдырев!– представился он.– Что, попались, крысы бандитские?!..
– Я тебя запомнил…– попытался дерзнуть обладатель золотой фиксы.
– Лежать! И не рыпаться!– громогласно заорали спецназовцы, наставив на них автоматы, и безжалостно уняли его прыть ударом приклада.
– Больно же, менты поганые!– завопил Кузявый с вывернутыми руками и прижатый коленом к паркету.
– Козел, ты, братан!– процедил ему сквозь зубы подельник, шмыгая разбитым носом.– Все дело завалил!.. Босс тебя за это уроет на нарах!..
Операция по обезвреживанию особо опасных преступников, прямо на глазах у немногочисленных зрителей, произошла настолько быстро, что спецназовцам позавидовал бы сам Том Круз. Минуты не прошло, а их и след простыл, только фантик от карамельки остался на полу. Федюня с Павликом не стали досматривать наигранное кино, пусть и достоверно поставленное. Им хватило того, что они только, что реально пережили в кинотеатре…
На улице по-прежнему текла, в своем привычном ритме, городская жизнь спального района. Как будто ни чего экстраординарного и не произошло. Прикрывая свои намокшие брюки скрипичным футляром, Павлик шел с Федюней сквозь проходные дворы и клялся мысленно, что больше в кинотеатры ходить не будет. Было по-осеннему тепло. Солнце то пряталось за редкие тучи, то появлялось вновь, пригревая последним слабым припеком сырую землю и наших героев. К приходу на вечную стройку штаны Павлика просохли. Очевидцы драматичных событий присели на бетонную плиту передохнуть. Федюня оперся на руки, запрокинул голову кверху и устало произнес:
– Не хочешь послушать про девятый подвиг батяни?
Скрипач, все еще трясясь от страха, помедлил с ответом, плохо скрывая переживание по поводу происшедшего с собой казуса. И чтобы не показаться окончательно трусом, он как можно бодрее ответил, что будет рад услышать рассказ. Федюня давно заметил, что Павлик осрамился, но виду не подал.
– На местном рынке дед приторговывал клубникой…– начал свое повествование крепыш. – А директором рынка был Анастас Ашотович Гаспаридян, и у него было пять дочерей и все красавицы. Сам он на рынке появлялся редко и присылал своего племянника следить за порядком торговли, денежным оборотом и отчислением немалых процентов в свой безразмерный карман. Заместителя звали Тофик Нереян. Он невзлюбил деда, потому что тот не доплачивал в личную казну директора положенного побора. И однажды Тофик отказал ему в месте и выгнал из рынка. Дед страшно обозлился на армянскую семейку и решил отомстить. У директора в подмосковной усадьбе имелась огромная яблоневая плантация и ее сочные и душистые плоды, выращенные в теплице, пользовались на рынке большим спросом. Но одна яблоня была особенно дорога ему, потому что давала яблоки с золотым наливом два раза в год. Гаспаридян гордился ею и продавал плоды в московские рестораны за бешенные деньги…