По следу единорога

– Пятьдесят, и это мое абсолютно последнее предложение! Пока Мэллори мог еще его слышать, коммивояжер все наращивал ставку и уже собирался дать вдвое против объявленной стоимости, когда его крики стихли вдали.

А еще ярдов через сто к Мэллори пристроился сбоку высокий, неопрятный мужчина в плаще, несший в одной руке картонную коробку.

– Добрейшего вам вечерочка, сэр, – произнес он, шагая обок с детективом. Тот лишь кивнул, не замедлив шаг. – Рад видеть, что вы сумели ускользнуть, отделавшись от покупки крема для загара. – Мужчина хмыкнул. – Подумать только, каким же дураком надо быть, чтобы продавать подобную дрянь в метель!

– А что продаете вы? – спросил Мэллори.

– Продаю?! Мой дорогой сэр, вы судите обо мне чересчур поспешно! Разве я похож на коммивояжера?

– И не спрашивайте.

– Фактически говоря, я что-то предлагаю.

– Я тороплюсь. Мужчина зашагал шире.

– Загляните-ка внутрь, сэр. – Он сунул коробку Мэллори в руки.

Тот взял коробку и открыл ее, не замедляя шага, потом состроил брезгливую гримасу.

– Смахивает на клубок червяков.

– Не просто червяков, сэр, – с видом оскорбленного достоинства возразил мужчина. – Красных дождевиков!

– Какая разница.

– Какая разница между самокатом и «роллс-ройсом»? Это чистокровные красные дождевики, сэр, у каждого родословная на пять поколений, каждый зарегистрирован в АОДЧ.

– Что еще за АОДЧ? – поинтересовался Мэллори, возвращая коробку.

– Американское общество дождевых червей, – растолковал мужчина. – Это наш верховный орган с 1893 года.

– На кой черт мне дождевые черви?

– Для рыбалки.

– Сейчас идет снег, если вы не заметили.

– Он ничуть не тревожит мохнатых малюток.

– Они скорее склизкие, чем мохнатые.

– Вы совершенно правы, сэр, – согласился мужчина, заглянув в коробку.

– Он ничуть не беспокоит склизких малюток.

– Я просто имел в виду, что какой же безумец отправится удить рыбу в метель?

– Таких почти нет, сэр. Вы только подумайте: все поле деятельности будет в вашем полнейшем распоряжении!

– Я нахожусь на ездовой дорожке в Центральном парке. Тут ни единой рыбки.

– Да, но если вы найдете хоть одну, представьте, как же голодна она будет!

– Ступайте обменяйте их на крем для загара.

– А еще у меня распродажа надгробных плит, – попытался мужчина склонить Мэллори на свою сторону.

– Распродажа надгробных плит? – переспросил Мэллори.

– Если вас, часом, зовут Джессикой Энн Милфорд и вы утонули в августе 1974 года, – уточнил мужчина.

– Нет и нет.

– Это невероятно выгодная сделка, – с энтузиазмом продолжал мужчина. – Мраморная, с бордюром из пивных банок на фоне игл от шприцев. Весьма изысканная.

– Я подумаю. – Детектив снова двинулся по дорожке.

– Если вы решитесь, я буду прямо здесь.

Тряхнув головой, Мэллори наддал ходу. Снегопад не утихал, а ветер нахлестывал так неистово, что видимость стала почти нулевой. Через пару минут детектив осознал, что сбился с ездовой дорожки, но когда попытался вернуться по собственным следам, обнаружил, что их совсем замело. Огляделся в поисках огней Пятой авеню, но за стеной снега не было видно ни зги. Внутри у него будто все оборвалось; заблудился, понял Мэллори.

Вполголоса выругав Мюргенштюрма, он принялся подыскивать какое-нибудь укрытие от непогоды. Вокруг раскинулось бескрайнее снежное одеяло, но слева смутно маячило какое-то строение. Склонившись наперекор ветру, детектив побрел в ту сторону.

Он уже готов был признать, что темный силуэт лишь почудился, когда ветер вдруг стих, и Мэллори обнаружил, что стоит в нескольких шагах от большого каменного здания. Из окон не пробивался ни единый лучик света, но зато из двух труб в зябкий ночной воздух валили клубы дыма. Бегом одолев оставшуюся дистанцию, Мэллори кулаком постучал в дверь. Не дождавшись никакого ответа, открыл ее и вошел внутрь, пыхтя и отдуваясь.

Смахнув снег с накидки, он принялся шарить ладонью по стене в поисках выключателя, но не нашел и вытащил зажигалку. Света она давала маловато, но вполне достаточно, чтобы разглядеть длинный барак с рядом перегородок по обе стороны длинного коридора. Тут крепко пахло лошадьми, время от времени слышалось топанье копыт по соломе.

Наконец Мэллори отыскал голубую лампу, подвешенную под стропилами, подошел и дернул за свисающий с нее измызганный шнурок. Помещение залил резкий белый свет, лампочка закачалась туда-сюда, и по стенам заплясали тени.

– Есть тут кто? – окликнул детектив и чуть не подскочил от удивления, когда услышал ответ.

– Да.

– Где вы? – Он с опаской огляделся.

– Здесь.

– Где здесь?

– Посмотрите вниз.

Посмотрев вниз, Мэллори увидел миниатюрную, не более десяти дюймов в холке, лошадку, стоявшую прямо рядом с ним. – – Так это ты говорил? – спросил детектив, присев на корточки, чтобы разглядеть элегантное животное.

– Да, – подтвердил конек. – Вон там висит маленькое полотенце. – Он махнул головой в сторону ближайшего стойла. – Не будете ли вы добры взять его и положить мне на спину?

Подойдя к стойлу, Мэллори взял полотенце и бережно накинул его маленькому коньку на спину, как попону.

– Спасибо, – сказал конек, не удержавшись от крупной дрожи. – Здесь становится холодновато.