По следу смеющегося маньяка

Он подошел к ней - не сознавая, что совершенно забыл о том, что ему трудно передвигаться. Обнял Лиз и поцеловал. Это не был поцелуй брата или любовника.

- Ты самая прелестная женщина из всех, кого я знаю, - сказал он, мягко отстраняя ее. - Я отвечу "нет", но не потому, что не желаю тебя. А потому, что я хочу, чтобы ты и Том оставались со мной всю мою жизнь и чтобы я не испытывал вины. - Он улыбнулся ей. - Ты пыталась сказать мне, что эта сторона жизни не закрыта для меня, верно?

- Она не закрыта для тебя, Питер, и никогда не будет закрытой. Только ты должен сказать себе, что хочешь меня или любую другую женщину.

- Иди домой, милая моя Элизабет, - сказал он. - И когда выйдешь на улицу и станешь удаляться отсюда, помни одну вещь - я тоже тебя люблю.

Она подняла руку и коснулась его щеки прохладными пальцами.

- Наслаждайся жизнью, Питер, - сказала она.

Потом она ушла.

Глава 3

Меня зовут Джим Трэнтер. Я был вторым жильцом номера двести пять. Макс Лэндберг все рассказал мне о Питере Стайлсе, когда просил меня пожить с ним в одном номере. Я нисколько не возражал. В "Логове" вообще было принято помещать в одном номере разных людей. Мне было интересно встретиться с Питером. Я был знаком с его статьями, которые давно уже мне нравились.

В то время я работал младшим составителем объявлений в одном рекламном агентстве. Мое агентство занималось и рекламой отдыха в "Дарлбруке", поэтому меня направили сюда подготовить буклет на следующий сезон. Это было поистине приятным занятием, и я не очень торопился с работой, предпочитая учиться катанию с гор на лыжах.

В тот день около десяти вечера я находился у себя в номере, просматривая свои заметки, когда молодой Рич Лэндберг ввалился с сумкой Питера.

- Приехал ваш сосед, - сказал он, - и да поможет вам Бог!

Он ретировался, и чуть позже в комнату вошел, прихрамывая, Питер. Он выглядел поразительно мрачным.

- Я Питер Стайлс, - сказал он. - Полагаю, вам придется делить со мной номер.

Я встал из-за стола, за которым работал, и представился. Мне понравилось его крепкое рукопожатие.

- Рад видеть вас на борту, - сказал я. - Должен признаться, я всегда вам завидовал.

- Завидовали мне?! - Он удивленно поднял темные брови.

- Вашим литературным способностям, - пояснил я. - Сам-то я всего-навсего литературный поденщик.

- Благодарю, - сказал он, снял парку и шапку и повесил их в стенной шкаф. Затем посмотрел на меня и угрюмо усмехнулся. - Думаю, вас уже успели посвятить в мою историю.

Я не удержался и взглянул на его ногу:

- Вы здорово научились ею владеть.

Под паркой на нем оказался костюм из серой фланели. Он снял пиджак и повесил его на плечики в тот же шкаф. Затем сел на кровать и стал стаскивать с себя брюки.

- Можете взглянуть на протез и давайте покончим со всякой неловкостью на этот счет.

Культя его искалеченной ноги была укреплена во впадине пластмассового протеза. Она удерживалась на месте своего рода ременной упряжью, стянутой ниже и выше колена. Я пробормотал что-то насчет того, как здорово все это сделано.

Он вынул из своей сумки брюки и твидовый пиджак и надел их.

- Возвращение в "Дарлбрук" - это последний шаг в моей психологической реабилитации, - сказал он. - До сих пор я не очень-то справлялся с собой. Сейчас вдруг наорал на сына Лэндберга. Оказывается, мне все еще трудновато переносить шуточки насчет моего несчастья.

- Могу вас понять, - сказал я.

- Мне нужно извиниться перед мальчуганом, а потом я намерен крепко выпить. Не хотите пойти со мной?

- Меня устраивает любой предлог для выпивки, - сказал я.

Мы вышли из номера и спустились в вестибюль. Питер сразу направился к стойке, из-за которой молодой Лэндберг мрачно наблюдал за его приближением. Питер остановился у стойки и закурил, после чего мягко улыбнулся парню.

- Что-то я подзабыл, как тебя зовут, - сказал он.

- Ричард, - сказал юноша.

- Тебя называют Дик?

- Большинство называют меня Ричем... сэр.

- Я должен извиниться перед тобой, Рич. - Питер глубоко затянулся сигаретой. - Оттого, что мне приходится ковылять на этой проклятой искусственной ноге, я иногда становлюсь ворчливым идиотом. К тому же я здорово устал да еще чуть не поскользнулся и не рухнул в сугроб перед самым входом.

Могу сказать, что он заставлял себя говорить небрежно о своей ноге. Это было похоже на упражнение в самодисциплине.

- Мы можем с тобой забыть об этом инциденте и начать наше знакомство с чистого листа?

- Конечно! - с посветлевшим лицом сказал Рич. - Могу я что-нибудь сделать для вас, сэр?

- Можешь называть меня просто Питер. А твоя мать здесь? Я еще не поздоровался с ней.

- Сегодня она себя неважно чувствует, сэр... то есть, Питер. И ушла к себе сразу после обеда.

- Передай ей привет и скажи, что буду рад увидеться с ней завтра утром, - сказал Питер. - Ты участвуешь в завтрашнем соревновании по прыжкам с трамплина?

- Мне пока за ними не угнаться, - смущенно признался Рич. - Ведь сюда съехались лучшие спортсмены со всей страны.