По воле богов

   Князь Монтери вручил сыну шкатулку и ласково улыбнулся. Взволнованный Арман бросился к зеркалу, достал свечу с рунами и зажег ее, призывая духа.

   - Тебе понравится моя жена.

   Она красива и нежна.

   От ее ласковой улыбки, в моей душе сияет свет.

   Ее полюбишь, как и я.

   Лишь в ней одной вся жизнь моя.

   Призванный дух послушно явил изображение темной комнаты. В лунном свете, заливавшем комнату, блеснули звенья цепи, замкнувшиеся на металлическом ошейнике девушки, сидевшей на полу и глядевшей в пустое зеркало. Дух пока только показывал. Она глубоко вздохнула, отчего плечи поднялись, и цепь тоскливо звякнула.

   - Ну, где же ты, приди, мой свет.

   - О, боги! Как он смел?!

   Эльмина, нет!

   Арман оглянулся на отца, в его глазах вдруг появилась беспомощность, сменившаяся злостью.

   - Отец, смотри, ты это видел?

   Какой подлец ее обидел?

   Ей покажи меня!

   Велел он духу, и девушка вздрогнула, когда отражение комнаты исчезло, сменившись разгневанным взглядом синих глаз ее супруга.

   - Любимой мой, дождалась я тебя!

   Воскликнула Эль и вскочила с пола, устремляясь к зеркалу. Она подбежала к нему вплотную, приставила руки и улыбнулась, когда пальцы Армана соединились с ней с той стороны. И вновь, как когда-то, она ощутила его тепло. Взгляды юных супругов встретились, и неизвестно сколько бы тянулось молчание, не прерываемое ни одним из них, если бы князь не кашлянул за спиной сына, напоминая тому о своем присутствии. Арман вздрогнул, рассеянно оглянулся и взглянул на князя.

   - Эльмина, милая, знакомься - князь Монтери, мой отец.

   Признал наш брак он, наконец.

   Отец, а вот моя Эльмина,

   иди же к нам, невестку поприветствуй

   и от души порадуйся за сына.

   Досталась лучшая ему из женщин всех.

   - Да, на красу княгини жаловаться грех.

   Приветствую я вас, прелестная Эльмина.

   Князь склонился в почтительном поклоне перед отражением девушки. Она ответила ему тем же и скромно опустила глаза.

   - И я приветствую вас, князь.

   Благодарить хочу за сына.

   Князь Монтери вновь склонил голову и улыбнулся девушке.

   - А я хочу у вас просить прощенья

   за все, что раньше сотворил.

   Обоим боль вам причинил,

   но все готов исправить.

   Договорить он не успел. Дверь в покои девушки распахнулась, и за ее спиной замер Ройх. Он с ненавистью взглянул на двух людей, заметивших его. Не говоря ни слова, вампир грубо оттолкнул девушку. Арман успел увидеть, как Эль отлетела в сторону и неловко упала на пол.

   - Вампир, не смей к ней прикасаться!

   - Замолкни, человек, тебе пора убраться.

   И Ройх с силой ударил кулаком по зеркальной глади, уничтожая единственную возможность для Эль увидеть своего возлюбленного. Он вихрем пронесся по покоям, уничтожая все зеркала, которые тут были. После схватил вампиршу, не позволяя спрятать ни одного осколка, и позвал прислугу, чтобы они убрали следы его гнева. Он не выпускал Эльмину, бьющуюся в истерике, пока покои не были вновь чисты. После этого убрал руки, чуть брезгливо отряхнув их, и ушел, так и не сказав ей ни слова.

   Арман еще какое-то время смотрел на собственное отражение. Его плечи тяжело вздымались, и князь понял, что сын готов к необдуманным поступкам, последствия которых могут оказаться непоправимыми. Он положил руку на плечо Армана, тот дернулся, но силы в отцовской руке еще было много, и он удержал своего наследника.

   - Пусти, отец,

   я должен быть с ней рядом.

   Он сделал больно ей,

   и ждет его расплата.

   Пусти!

   - Сын, рассудку ты внемли.

   Сам посуди, что сможешь ты один?

   Вампир тот верно господин.

   Охрана, слуги, прочие не люди.

   Ты просто им подашь себя на блюде.

   Эльмину не спасешь, а лишь себя погубишь.

   - Задорого продам я жизнь свою!

   - Сын, пожалей седую голову мою!

   - Отец...

   - Арман, послушай! Всего два дня мне нужно на дорогу!

   С рассветом выеду я из дворца,

   и к ночи завтрашнего дня я доберусь до тестя твоего,

   твоей жены отца.

   Поговорим мы с ним, обсудим.

   Не дам вампиру я избегнуть разговора,

   и результат переговоров тебе не медля сообщу.

   И если боги не оставили людей,

   вернусь сюда с Эльминою твоей.

   А коли нет, мы будем действовать иначе.

   Не захотят добром,

   твою жену мы заберем тем паче,

   призвав на помощь магов.

   Пресветлая на нашей стороне.

   - А что все это время делать мне?!

   С тобой поеду!

   - Нет! Горяч ты, сын, и глупость сотворишь.

   Тогда ошибки ты уже не воротишь.

   Для них ты враг.

   - Ох, тяжко как!

   На цепь Эльмину посадили,

   а я, ее супруг законный,

   сидеть здесь должен, словно трус презренный.

   - Опять, мой сын, ты рассудил неверно.

   Коль голову к ответу призовешь,

   то сам ты это с легкостью поймешь.

   Жену ты любишь?

   - Больше жизни!

   - Быть хочешь с ней?

   - Естественно хочу.

   - Тогда внемли отцу.

   Сейчас отправишься к вампирам,

   что нам не даст ни дружбы с ними, и ни нужного нам мира.

   Устроишь драку с целым кланом.

   Погибнешь, как храбрец, тебе ведь это надо?

   Эльмина же останется в плену,

   но ведь не жаль тебе жену?

   Героем будешь, правда, мертвым.

   Зато прославишься ты воином гордым.

   И пусть холодные вампиры

   терзать продолжат бедную Эльмину.

   Арман взглянул на отца исподлобья.

   - И что мне делать?

   - Ждать вестей.

   Тебя не брошу я без новостей.

   Сейчас ложись, устал ты за день.

   Страдать и нервничать не надо.

   - Сказать легко, но сделать сложно.

   - И все же постараться можно.