Победителей судят потомки

Посидел, раздумывая. Вздохнул и позвонил, вызывая Зосиму.

— Кто у нас очереди дожидается?

Список оказался не очень длинным. Помимо военного коменданта Санкт-Петербурга Загряжского, посланник калмыцкого хана, три губернатора, купцы первой гильдии, в том числе и Гейслер. Шалимов многозначительно посмотрел на меня поверх списка.

— Этому передай, я про его просьбу помню и постараюсь уладить. Нечего мне в приемной стул просиживать. И остальным купцам тоже благодарность и до свидания. С утра пусть явятся на присягу — это полезнее и докажет верноподданность.

— Два заместителя министров, — продолжил Зосима в том же темпе, — финансов и землеустроения с земледелием…

Хм… Любопытно их появление. Новая метла, и проверки последуют. Есть вариант: принесли подробности про собственное начальство. Надо бы проверить.

— …статский советник Найденов Степан…

Я невольно встрепенулся. Когда-то это была не фамилия, а прозвище Гены до крещения, но я посчитал справедливым определить его сына именно в Найденовы, раз уж явился без приглашения из Азии и прописался у меня.

— Стоп! А он по какому поводу? А, черт! Я же совсем забыл про скоропостижно скончавшегося крестника. Абсолютно непростительно.

— Вы вряд ли сможете обещать присутствовать…

— Это я буду решать сам и после разговора с ним. Уж на похороны Геннадия поеду непременно. А организовать, чтобы не пересекались церемонии, не великая проблема. Давай Степана сюда.

— Поздравляю с новой должностью, ваше сиятельство, — показательно кланяясь, сказал тот, входя через минуту.

Он прибыл в парадном мундире полицейского ведомства, со всеми положенными наградами. Официально числился именно там, хотя на моей памяти в первый раз напялил форму. Обычно ходил в статском и не стремился привлекать внимание. При его роде деятельности и лучше оставаться незаметным, а полный набор орденов — Святого апостола Андрея Первозванного, Александра Невского, Святой Екатерины и четыре степени введенного к двадцатилетию царствования Анны Иоанновны Святого равноапостольного князя Владимира — невольно вызывали вопросы. Отсутствовали только Аннинские орлы, но он военным никогда не был и подвигов публичных не совершал.

— Спасибо хочу сказать за то, что отцу уйти помогли.

— Знаешь?

— Не трудно догадаться. Я и доставал морфий.

— А почему…

— Он так решил, не мое дело возражать старшему в роду.

Я-то хотел спросить, почему сам не сделал укол. Похоже, уточнять не стоит. Не знаю, любил ли отца, но точно уважал, что иногда много больше. Прямую просьбу бы выполнил. Вот интересно, это со стороны Гены доверие или не хотел грех на душу брать, провоцируя сына на подобное деяние.

— Он не хотел боли, и это его право.

— Что сделано, то сделано. Поговорим о делах наших скорбных?

— Это было сложно. Много хуже обычного. Все время руководить со стороны и никогда прямо не вмешиваться. Один подручный не ведает, чем занимается второй. Этот принес — положил, другой пришел — взял. Люди частенько и сами не представляли, зачем и почему. Подставлять и раньше приходилось, но так тщательно и на таком высоком уровне… — Он развел руками. — Никаких концов не будет.

— Уверен?

— Абсолютно. Пусть землю роют ваши следователи, пока не состарятся. Все чисто. Да им все это и ни к чему. Сейчас шведскими тайными обществами вплотную заинтересуются.

Заговор на самом деле чистая правда. И про мысли об аресте императора при посещении Стокгольма, подальше от родных стен и войска. И про желание отделиться, став вновь независимыми. В том и искусство, чтобы на чистой правде выехать, решив свои делишки и утопив мелкие нестыковки в крови. Давно за этими сборищами наблюдаю и имею собственных людишек, исправно доносящих.

Отнюдь не все из молодых шведов мечтают о мятеже. Третьему сословию очень неплохо живется в Российской империи. Многие обзавелись здесь немалой собственностью, связями и родственниками. Желание аристократов переиграть существующие порядки и снова взять бразды правления в свои руки категорически не одобряется нарождающейся буржуазией. Средний слой, конечно, не имел единого сознания, не был он и однородной группой. Между обладавшими огромными торговыми состояниями промышленниками, заправлявшими в больших городах, и мелкими торговцами, а также ремесленниками, представлявшими основную опору коммерческой Швеции, пролегала значительная дистанция. И все же выгоду он по большей части видел в существующем положении.

— А мелкие подробности теперь уже и спросить не с кого.

Он потянулся и сел поудобнее. Глаза по-прежнему настороженные.