Победное отчаянье. Собрание сочинений [3]

Крузенштерн-Петерец реконструирует события: «в начале марта 1933-го А. Ачаир, прочитав доклад “Опыт Чураевки”, заявил о том, что он слагает с себя обязанности руководителя, после чего Н. Щеголев и Г. Гранин вышли из состава руководства

» [80] . Но почему и сподвижники Петереца вдруг вышли из состава руководства? Этот факт мемуаристка никак не комментирует, зато нам он может многое объяснить в ее дальнейшем неприязненном отношении к Щеголеву и в отношении Петереца к Гранину.

По словам В. Слободчикова, Щеголев очень быстро понимает, что Петерец ввел его в заблуждение, что новообразованный «Круг поэтов» – это удар по Ачаиру, с которым у него были дружеские отношения, и объявляет о выходе из «Круга» [81] . На том заседании Ачаир подробно проанализировал деятельность кружка за прошедшие восемь лет и подчеркнул, что свою задачу – подготовить собственных лидеров из кружка молодежи – «Чураевка» выполнила. Возможно, именно в то время произносил он слова, позднее оплотнившиеся на бумаге: «я считаю, что всякая попытка найти общий язык и начало дороги к Истине – уже плодотворна. Можно идти рядом, параллельно, или расходясь (не лучше ли сходясь), но – к одной цели» [82] . Любопытна реакция слушавших его отчетный доклад: «На непосвященных эти слова произвели впечатление разорвавшейся бомбы: “Чураевку” невозможно представить без А. Ачаира» [83] . Вероятно, именно эта щекотливая ситуация заставила порывистого (подозреваем – совестливого) Щеголева сложить с себя полномочия председателя «Круга поэтов»… Но отношения с самим Ачаиром всё равно дают непоправимую трещину.

В 1936 году Щеголев перебирается в Шанхай, примкнув к своему харбинскому приятелю Николаю Петерецу. О шанхайском периоде жизни Щеголева мы узнаем из воспоминаний всё той же Юстины Крузенштерн-Петерец. Поначалу он сближается с «младороссами» [84] , редактирует «Литературную страницу» в газете «Новый путь» (о чем есть упоминание и в анкете БРЭМ его отца). И вновь 27-летний Щеголев «взялся за дело, засучив рукава», пишет задорные критические статьи. Так, в самой первой под хлестким названием «Долой дилетантизм» он высказывается: «У каждого из нас есть чувствованья… С чувством пишет всякий гимназист, но это еще не делает его творения искусством»; «Сколько за то время было выпущено гадких в художественном отношении книжонок, претендующих на “нутро”, на верное изображение быта, в которых, однако, искусство и не ночевало», завершая дерзким пассажем: «Гимназисты, достигшие сорокалетнего возраста, не думайте, что вы работаете на пользу русской словесности, если вы остаетесь дилетантами. Дилетантизм в искусстве – явление преотвратное, и стоит теперь начать с ним борьбу не на жизнь, а на смерть» [85] . Приводит мемуаристка и другой пример, когда Щеголеву пришлось объяснять «разделанному под орех» поэту «из есаулов», что стихи, помимо вложенной в них «души», требуют еще и поэтического мастерства. Любопытны при этом характеристики «критика», вообще «легко смущавшегося», красневшего, но готового «с безумством отчаянья», «неумолимо» доказывать свою точку зрения человеку пусть и много старше его, но не сведущему в таинствах, а главное – мастерстве стихотворчества. Крузенштерн-Петерец резюмирует: «Ни один из них не созрел еще тогда до того, чтобы подходить к книге холодно – аналитически, оставляя в стороне те самые “гимназические чувствования”, над которыми они издевались» [86] .

Оставим в стороне фигуру Н. Петереца. Подчеркнем – Щеголев уже в Харбине состоялся как критик со своими оригинальными суждениями и эстетическими ориентирами.

Немудрено, что он же некоторое время возглавлял и «Литературную страницу» шанхайского журнала «Сегодня». Как свидетельствует Ю.В. Крузенштерн-Петерец, журнал появился в 1943 г.: «Помимо стихов, беллетристического материала, статей на философские и политические темы, журнал “Сегодня” уделял много внимания вопросам поэзии. Правильнее было бы сказать, что это было в нем самым главным. Ни в одном дальневосточном журнале не было такого числа статей, посвященных размерам, ритму, аллитерации, рифме и т.д. Кроме того, там были статьи о поэтах и писателях, сравнительно мало усвоенных дальневосточными читателями, о Сологубе, Маяковском, Джойсе. Характер этих статей был спокойный, внушительный, что было, впрочем, естественно. Авторы этих статей – Петерец и Щеголев – уже перестали быть “молодежью”, буйной, азартной, скандальной. Но в то же время они сумели найти верный тон, и та молодежь, что стремилась писать сама, понимала их. Журнал имел огромный успех» [87] . Можно предположить, что многие статьи для «Сегодня» были написаны именно Щеголевым – о Джойсе, Маяковском и Сологубе он стал писать еще в «Чураевке».