Победное отчаянье. Собрание сочинений [4]

К дальним звездам, в небесную россыпь

Улетают ракеты не раз.

Люди, люди -

высокие звезды,

Долететь бы мне только до вас…

.....

Всегда во сне

нелепо всё и странно -

Приснилась мне сегодня

смерть моя.

А рядом – следы работы его версификационного «метронома» (помните упреки Ачаира в стихотворении «Форма»?). Возможно, записав услышанные строки Расула Гамзатова, он тут же уловил перекличку со своим поэтическим кумиром: «В полдневный…» (и мы вспоминаем лермонтовский «Сон»). Да, «взыскующий поэт» Щеголев сразу почувствовал эхо мистического стихотворения Лермонтова в гамзатовском отрывке (5-стопный ямб с цезурой на второй стопе)…

Пути истории неисповедимы. Не будь революции, гражданской войны и перерождения тихого провинциального Харбина в белоэмигрантский Харбин – не было бы поэта Николая Щеголева. Вернее, перефразируя Горького, мальчик-то был бы наверняка, а вот поэт – «ветровой, недоверчивый», «самый буйный, самый талантливый из молодой поросли» – вряд ли. И не было бы в русской литературе целого поколения харбинских «взыскующих поэтов» и писателей – Г. Гранина, Н. Петереца, Л. Андерсен, Б. Юльского…

Век двадцатый призвал этих русских ребят, рожденных не в дворянских усадьбах, воспитанных вне литературных салонов, но отчаянно вобравших всё накопленное к тому времени русской культурой и литературой. Вобравших – и сказавших свое, выстраданное и вытомленное.

Этот же век проехал по русским ребятам катком политических интриг, репрессий, тотального предательства, всеобщей подозрительности, этических деформаций. Кто-то сумел сохранить себя, как Валерий Перелешин, Ларисса Андерсен, – и навсегда лишился Родины, утратил возможность быть услышанным при жизни в полный голос. Кому-то, как Николаю Щеголеву, Владимиру Слободчикову, Лидии Хаиндровой, пришлось намного тяжелее. К тому же Родина отнеслась довольно прохладно к их возвращенным талантам.

Но времена, как известно, не выбирают. Это еще в молодости осознал Щеголев, воскликнув отчаянно: «Мои это годы, моя это боль и судьба!» Собранные по крупицам стихи, эссе, статьи и письма этого «харбинского юнца» свидетельствуют о недюжинном таланте, рожденном и развившемся в особых временных и пространственных координатах, о том самостоятельном творческом пути, который был пройден «взыскующими поэтами» русского дальневосточного зарубежья. И становится ясно, что судьба Николая Щеголева, переплетенная с лирическим сюжетом его поэзии и художественными раздумьями, вызывает сегодня интерес не только в контексте драматических судеб русской послереволюционной истории и литературы.

Анна Забияко

Примечания