Побег в Секвойю

Зонг идет к двери, снимает оставшуюся одежду с крючка и подает их нам. Рукава слишком длинные и прячут наши руки.

Сайлас бьет кулаком по двери. Дориан натягивает капюшон на голову, закрывая полностью лоб так, что остаются видны только глаза.

— Красный — не мой цвет, — говорит Мод. Она пытается снова раздеться, но Брюс останавливает ее.

— Только один час, Медди.

Где-то за хижиной раздается пронзительный свист.

— Спаривание, — говорю я.

Перед тем как отвести нас в оранжерею, где должна состояться церемония спаривания, они отводят нас в обставленную узкими лавками приемную. Я сижу между Сайласом и Дорианом.

Кроме нас, людей из Рощи, там сидит примерно с десяток других. Абель сидит напротив меня. Он улыбается, и я улыбаюсь в ответ, так как всегда это делала, даже когда мы находились в затруднительном положении.

Я разглядываю лица других парней. Ни один из них не выглядит особенно опасным. Я бы могла с ними справиться.

Дверь открывается, и в помещение заталкивают очередного кандидата.

— Квинн, — я бегу ему навстречу. — Мы так волновались.

— Я только что прошел трехчасовой тест и самое унизительное обследование всех времен, — говорит Квинн.

— Где Беа и Джаз?

Он пододвигается ближе. Раньше я бы, наверное, тут же отпрянула, но сейчас это не имеет ничего общего с флиртом.

— Они живы, — говорит он, и внезапно в моем теле зарождается надежда.

Если Беа и Джаз живы, то и нам нужно сейчас стиснуть зубы.

—Беа была вместе с Оскаром Кнавери. Они планируют новое восстание в Куполе. В этот раз мой отец на их стороне, и они считают, что им удастся взять армию под свой контроль. Но для этого нам нужны вы.

— Сын Кейна Кнавери? — спрашиваю я. Он кивает. Мне нелегко это переварить, в голове крутится сотня вопросов, но на это уже не остается времени. Звенит звонок, и из противоположного угла появляется Макс, одетый в облегающую, красную рубашку.

— Ну что, уже волнуетесь? — спрашивает он, потирая руки. Этот жест мне не нравится, также как и его похотливое выражение лица. После того, что я видела на лестнице, могу только посочувствовать Джо, живущей с ним. — Тогда давайте перейдем к делу, — говорит он. Мой желудок судорожно сжимается, когда он идет вперед, и все следуют за ним.

— Значит, тот мятеж в Куполе совсем ничего не дал? — спрашиваю я у Квинна.

— Ну как сказать, все-таки удалось настроить моего отца и Оскара против министерства. Ты вернешься со мной обратно в Купол?

— Да, конечно я пойду с тобой, — уверяю я.

Оранжерея представляет собой огромную пристройку зимнего сада, в восточном крыле главного здания.

С трех сторон толпится глазеющая публика, состоящая из жителей Секвойи. Остающаяся четвертая сторона занята сценой, украшенной красным баннером, с надписью: "Спаривание дарит нам воздух и пищу". Это ерунда, во всех отношениях.

Чтобы восстановить воздушную оболочку земли, нужны деревья, больше ничего.

Под баннером стоит Ваня в красной рясе, без капюшона, но с глубоким вырезом и металлической булавкой впереди. Макс подводит нас к свободным стульям, затем поднимается на сцену и встает рядом с Ваней.

Мы садимся.

— Церемония спаривания — наше самое торжественное мероприятие, — начинает Ваня. — За счет спариваний мы спасаем человечество от вымирания. Кандидаты получат не только партнера для спаривания, но и задания. Вы будете милиционерами, отвечающими за физическую сохранность нашей группы. Академики будут следить за интеллектуальным благополучием в группе, а учредители будут отвечать за духовные нужды.

Я окидываю взглядом помещение. Среди присутствующих мне никто не кажется особо духовно просвещенным. Ваня, кажется, забыла, что именно люди и перенаселение стали причиной перемен. Валить деревья, чтобы прокормить людей - гениальный план, как выяснилось.

— Наши достижения превзошли все мои ожидания, — продолжает Ваня. — На нашем пути мы совершали ошибки, у нас были жертвы, но все это делало нас только сильнее. В то время как другие группы потерпели неудачу, нам удалось всего добиться. Ваня смотрит на нашу труппу. Меня так и подмывает показать ей средний палец. — Это не наша вина, что Рощи больше нет. Некоторые из наших кандидатов беженцы. Секвойя - это последний бастион против министерства. Мы защищаем не только наше право дышать, но и наше право вырастить новый народ, способный оказать сопротивление элементам общества.

Публика ликует.

Я смотрю на Сайласа. Его взгляд устремлен в пол, щеки горят, а руки сжаты в кулаки. Насколько я его знаю, он в любой момент может вспылить, но насилием мы ничего не добьемся.

Их просто слишком много. Если мы уйдем, то тайно. Точка.

Ваня называет первую группу кандидатов.

— Зонг Джексон, Дориан Чазм, Джуно Макнюр, Марта Спенсер, Квинн Каффри и Кьярис Бёрд. Пожалуйста, поднимитесь на сцену, — говорит Ваня. Встал один только Дориан. — Вы все, — настаивает Ваня.

— Это плохо кончится, — говорит Квинн и поднимается вместе с остальными на сцену. Кажется, что большинство из них сковал страх или волнение, но не Дориана. С каких пор он решил, что ему и правда всего этого хочется?