Читаем «Под этим небом черной неизбежности…» полностью

«Под этим небом черной неизбежности…»

Юрий Павлович Трубецкой (наст фам. Меншиков, псевд. до эмиграции Нольден; 1898(?)- 1974, Западная Германия) — поэт, прозаик, литератор «второй волны» эмиграции. Публиковался в периодике русского зарубежья в журналах «Современник» (Торонто), «Новый журнал» и др., а также в антологиях зарубежья. Выпустил три поэтических сборника. В постсоветской России стихи печатались лишь в антологиях.Вел переписку с очень многими "знаковыми" фигурами русской эмиграции того времени: с Иваном Буниным, Георгием Ивановым, Б. Зайцевым, И.Одоевцевой, Г. Адамовичем, В. Сумбатовым, Ю. Терапиано и др.Вот что писал Ю.Трубецкому Иван Бунин — «…главное у Вас несомненно есть: поэтическое чувство. И не пишите "скупо", пишите побольше, не сушите себя».Юрий Терапиано писал: «по общей своей настроенности, по фактуре стиха и стилистическим приемам Ю. Трубецкой принадлежал к Петербургской линии».Как пишет французский славист, профессор, Ренэ Герра (лично знавший поэта): «Это был незаурядный поэт…в его поэзии тема России тесно связана с темой ностальгии. Отсюда и другая тема: чужбины и одиночества…».В данное избранное электронное издание вошел полностью сборник «Терновник», благодаря библиотеке «Вторая литература», (публикация www.vtoraya-literatura.com/publ_519.html), а также стихотворения разных лет.Думается, для большинства читателей, это имя станет еще одним открытием в необъятном «океане» забытых литературных «островов» русского зарубежья.

Юрий Павлович Трубецкой

Поэзия18+

Юрий Трубецкой. «Под этим небом черной неизбежности…»: Избранные стихотворения

Юрий Трубецкой. Терновник. Сборник стихов (Париж, «Рифма», 1962)

«Голос пел мне про те долины…»

Голос пел мне про те долины,Где терновник и тишина,Где высокий клик журавлиныйИ предутренняя луна.Там синеет сентябрьский воздух,Как лампады мигают звездыИ забвеньем пахнет трава.Помню, помню — через забвеньеТех стихов померкшие тениИ ласковые слова.

«…особенно русское небо…»

…особенно русское небоИ русские облака.Давно, как давно ты там не был,Какая там, к черту, тоска!

Все выверты, декадентщина,Уж лучше, мой друг, помолчи…Мимо вагонов женщиныИдут под дождем. И грачи.…особенно, может быть, Пушкин,Всего вероятнее — Блок.Уткнуться скорее в подушкиИ звать. Но не слышит Бог.

1952

«Говорить о смерти страшно…»

Говорить о смерти страшно,Но еще страшнее умиратьМедленно, от горечи всегдашней,Тошной, как больничная кровать.Но еще страшней смотреть на небо,Слушать ветер, кутаясь в пальто:Нет конца. Неразрешимый ребус.Белый холод. Черное ничто.

1953

«Веет ветер. Вьется снег…»

Там — лишь черная вода,Там — забвенье навсегда.

А. Блок

Веет ветер. Вьется снег.Погибает человек.Птицы черные летают,Звезды розовые тают.Шепчет черная вода,В ней забвенье навсегда.Воет пес. В дремучем небеШарит луч — колючий стебель.Ветер в поле клонит хвощ,Выпадает черный дождь.А с монгольской рожей роботПротянул над миром хоботИ наставил автомат.

Нет спасенья, нет преград.Птицы черные пророчат,Стаей вьются, клювы точат.Шепчет мутная вода —В ней забвенье навсегда.

1953

«Этой нежной глицинии…»

Ольге Перхорович

Этой нежной глицинииЛепестки чуть дрожат.Небо чистое, синее,Желтоватый закат.Как же быть с этой горестью,Вянет цвет навсегда —В чашке глиняной, пористойУбывает вода.

1954

1. «Все так тускло и пошло…»

Все так тускло и пошлоИ конца ему нет —Разговоры о прошломИ о будущем бред.Все ненужно-нелепым,Грубым кажется мне —Это серое небо,Этот дождик в окне.

2. «Чем я живу? Какая пустота…»

Чем я живу? Какая пустота…И даже днем так дремлется и спится.Как надоела эта суетаИ книг однообразные страницы.Встает весна. Бледна и холодна.Пылит шоссе и небо розовеет,А эта жизнь, что свыше мне дана, —Как этот день, бессмысленно тускнеет.

1954