– Всем привет! – поздоровался Барби, и картинка была так хороша, что несколько человек крикнули: «Привет!» – Я Дейл Барбара, и меня восстановили на службе, присвоив звание полковника армии Соединенных Штатов. – Последнее встретили удивленными криками. – Я целиком и полностью несу ответственность за эту видеотрансляцию с Литл-Битч-роуд, и, как вы могли заметить, я и член городского управления Ренни не сошлись во мнениях на предмет продолжения этой трансляции. – На этот раз крики прозвучали более громкие и уже не радостные. – В это утро у нас нет времени спорить, кто здесь главный. Мы собираемся нацелить камеру на то место, куда должна ударить ракета. Будет трансляция продолжена или нет, целиком и полностью зависит от вашего второго члена городского управления. Если он прекратит передачу, со всеми вопросами, пожалуйста, к нему. Благодарю за внимание.
И Барбара вышел из картинки. Какое-то время собравшиеся на танцплощадке видели только деревья, но картинка повернулась, сместилась, и камера нацелилась на зависшую в воздухе букву «Х». За ней часовые укладывали еще остававшееся снаряжение в два больших грузовика.
Уилл Фримен, владелец местного салона «Тойоты» (и не друг Джеймсу Ренни), сказал прямо в телевизор:
– Оставь компьютер в покое, Джимми, а не то к концу этой недели в Милле появится новый член городского управления.
Толпа одобрительно загудела. Горожане спокойно стояли, не отрывая глаз от экрана и ожидая, продолжится ли текущая программа – и скучная, и невероятно волнительная – или трансляцию оборвут.
17
– Так что мне делать, Большой Джим? – Рэндолф достал из кармана носовой платок и вытер шею под затылком.
– А что
И впервые с того момента, как он заполучил ключи от зеленого патрульного автомобиля начальника полиции, Пит Рэндолф подумал, что готов отдать их кому-то еще. Вздохнул.
– Я хочу оставить все, как есть.
Большой Джим кивнул, как бы говоря: «
– Что ж, ты начальник полиции. – Он повернулся к Барби, Джулии и Пугалу Джо. – Нас перехитрили. Не так ли, мистер Барбара?
– Заверяю вас, у нас и в мыслях такого не было, сэр.
– Собачье… экскременты. Это попытка захватить власть, чистая и неприкрытая. Я видел, как такие попытки приносили успех… и как они проваливались. – Он шагнул к Барбаре, потирая правую руку, которая доставляла ему беспокойство. С такого расстояния до Барби долетали запахи одеколона и пота Ренни. Возможно, Джулия не услышала последующей тирады. Но Барби услышал. – Ты все поставил на кон, сынок. До последнего цента. Если ракета пробьет Купол, ты победил. Если отскочит… берегись меня. – На мгновение его глаза, прячущиеся в складках плоти, но светящиеся холодным, безжалостным умом, поймали взгляд Барбары и уже не отпускали его. Потом он отвернулся. – Поехали, чиф Рэндолф. Ситуация еще больше усложнилась, спасибо мистеру Барбаре и его друзьям. Нам надо вернуться в город. И собрать наши войска на случай бунта.
– Ничего более нелепого я не слышала за всю свою жизнь! – воскликнула Джулия.
Большой Джим отмахнулся от нее, не оборачиваясь.
– Хочешь поехать в «Дипперс», Джим? – спросил Рэндолф. – Время у нас есть.
– Ноги моей не будет в этом гнезде блуда! – Большой Джим открыл пассажирскую дверцу патрульного автомобиля. – Что я хочу, так это лечь и поспать. Но я не лягу, потому что полно дел. На мне лежит огромная ответственность. Я на нее не напрашивался, но она на мне.
– Некоторые люди просто великие, а на некоторых величие валят лопатой, не правда ли, Джим? – Джулия холодно улыбнулась.
Ренни повернулся к ней, и откровенная ненависть, проступившая на его лице, заставила ее отступить на шаг. Но он не сказал Джулии ни слова.
– Поехали, чиф.
Патрульный автомобиль покатил к Миллу, не выключая мигалок. Они вспыхивали и гасли в подернутом дымкой летнем свете.
– Вау, – покачал головой Джо. – Страшный чувак.
– И я того же мнения, – кивнул Барби.
Джулия посмотрела на него, улыбка исчезла бесследно:
– У тебя был враг. Теперь появился смертельный враг.
– Думаю, у тебя тоже.
Она кивнула:
– Ради нашего спасения всего лишь нужно, чтобы ракетный удар принес требуемый результат.
– Полковник Барбара! – позвал его второй лейтенант. – Мы уходим. И у меня на душе будет спокойнее, если вы трое сделаете то же самое.
Барби кивнул и впервые за несколько лет отдал честь.
18