Под Куполом. Том 1. Падают розовые звезды

Мне нравится, потому что это горько, думала она. И потому что такова моя натура.

Она наклонилась над плачущей девушкой.

– Вытащи вату из ушей, Сэмми, потому что ты должна это услышать. Что они сделали однажды, они сделают снова. И когда они это сделают, когда какая-нибудь другая женщина появится здесь с окровавленной вульвой и, возможно, беременная от одного из этих насильников, я приду к тебе, и я скажу…

– Нет! Хватит!

– Ты в этом участвовала. Ты в этом участвовала, подзуживая их.

– Нет! – воскликнула Сэмми. – Не я, Джорджия! Джорджия их подзуживала!

Леденящее кровь отвращение охватило Пайпер. Женщина. Там была женщина. Красная брешь в голове еще расширилась. Скоро из нее могла потечь лава.

– Назови мне их имена.

И Сэмми назвала.

14

Джекки Уэттингтон и Линда Эверетт припарковались около «Мира еды». Супермаркет закрывался в пять вечера вместо привычных восьми. Рэндолф прислал их, опасаясь, что раннее закрытие может вызвать беспорядки. Нелепая идея, поскольку супермаркет практически пустовал. На парковке еще оставался с десяток автомобилей, и в медленных движениях последних покупателей чувствовалось оцепенение, словно всем им приснился один дурной сон. Работал единственный кассир, молодой парнишка Брюс Ярдли, брал наличные и выписывал расписки вместо того, чтобы прокатывать кредитные карточки. Мясной отдел заметно опустел, но курятины хватало, а стеллажи с консервами и бакалеей заполняли товары.

Они дожидались ухода последнего покупателя, когда зазвонил мобильник Линды. Она увидела, кто звонит, и у нее засосало под ложечкой: Марта Эдмундс, с которой оставались Джанель и Джуди в те дни, когда работали и Расти, и Линда, а после появления Купола такое случалось каждый день. Она нажала на кнопку приема.

– Марта? – Линда молила Бога, чтобы ничего не произошло и Марта позвонила лишь с вопросом: можно ли ей отвести девочек на городскую площадь, что-то в этом роде. – Все в порядке?

– Ну… да. Я думаю, да. – Линда пришла в ужас, слыша тревогу в голосе Марты. – Но… ты видела эти припадки?

– Господи… у нее был припадок?

– Думаю, да, – ответила Марта и тут же добавила: – Сейчас девочки в полном порядке, в другой комнате, раскрашивают картинки.

– Что случилось? Расскажи мне.

– Они сидели на качелях. Я занималась цветами, подготавливала к зиме.

– Марта, пожалуйста! – воскликнула Линда, и Джекки коснулась ее руки.

– Извини. Одри начала лаять. Поэтому я обернулась. Спросила: «Сладенькая, ты в порядке?» Она не ответила, просто слезла с качелей и села под ними… ты знаешь, в маленькую выбоину от ног. Она не упала, ничего такого, просто села на землю. Уставилась прямо перед собой и начала чмокать губами, а ты предупреждала, что за этим надо следить. Я подбежала… тряхнула ее… и она сказала… сейчас вспомню.

Вот оно, подумала Линда.

Останови Хэллоуин! Ты должен остановить Хэллоуин!

Но нет. Услышала совсем другое.

– Она сказала: Падают розовые звезды. Розовые звезды падают в ряд. Потом добавила: Так темно и все плохо пахнет. После этого пришла в себя, и теперь все хорошо.

– Слава Тебе, Господи. – Тут она вспомнила про пятилетнюю дочку. – А как Джуди? Она не расстроилась?

Последовала долгая пауза, прежде чем в трубке послышалось: «Ох!»

– Ох? Что значит ох

?

– Это случилось с Джуди, Линда. На сей раз с Джуди.

15

«Я хочу поиграть в другую игру, о которой ты говорила», – сказал Эйден Каролин Стерджес, когда они остановились на городской площади, чтобы поговорить с Расти. Игра эта называлась «Красный свет», хотя Каролин весьма смутно помнила правила – неудивительно, учитывая, что сама в последний раз играла в нее шести- или семилетней.

Но, стоя под деревом в просторном дворе дома сущенника, вспомнила. И что неожиданно, вспомнил их и Терстон, который не просто согласился в нее сыграть – ему не терпелось принять участие в этой игре.

– Помните, – наставлял он детей (которые, судя по всему, еще не познали удовольствий, связанных с этой игрой), – она может считать до десяти сколь угодно быстро, и, если поймает вас в движении, вам придется вернуться назад.

– Меня не поймает, – заявила Элис.

– Меня тоже, – не остался в долгу Эйден.

– Это мы еще посмотрим. – Каролин повернулась лицом к дереву: – Один, два, три четыре… пять, шесть… семь… восемь-девять-десять… Красный свет!

Она развернулась. Элис, улыбаясь, стояла, далеко вытянув ногу, не успев сделать огромный шаг. Улыбался и Терстон, выбросив вперед руки, как в «Призраке оперы», пальцы напоминали когти. Каролин уловила только легкое движение Эйдена, но даже не подумала о том, чтобы вернуть его в исходную позицию. Мальчик выглядел очень уж счастливым, и она не собиралась портить ему настроение.