Под маской альтер-эго (сборник)

Ночь самоубийства. Было две переброски, в одно и то же место и время, с разницей всего в час. Первый переход ТУДА: живой объект один, вес – семьдесят кило. Возвращение: два живых объекта, семьдесят и семьдесят один килограмм. Второй переход ТУДА: один в семьдесят. Без возвращения.

«Лучше день на Голгофе, чем жизнь среди потомков Адама».

Ты получил свой день на Голгофе, лучший из людей. Ты искупил грехи человечества больше двух тысяч лет назад, ты помог ему и сегодня. Для первого раза ты посчитал достойнейшей кандидатурой свою собственную. А для второго?

Для меня последний штрих в этой истории поставил звонок Коли Тахчева из медчасти.

– Слушай, не ешь завтра с утра… Ерунда, кровь надо сдать. Да все уже сдали, помнишь? А твоя пробирка пустая почему-то. На инкубации она стояла. У всех есть, а твою кто-то спёр. Вампиры в институте, что ли, завелись.

Я не знал, плакать мне или смеяться.

Abver

Бессмертный

Ди Пратчет нервно расхаживал по кабинету доктора Уизерспуна, изредка бросая на полного, одышливого хозяина злые взгляды. Так продолжалось уже больше пяти минут. Пратчет кипел изнутри, Уизерспун, будто поджаренный на углях, потел и отдувался.

– Доктор, неужели совсем ничего нельзя сделать? – Пратчет наконец-то остановился и всверлился в Уизерспуна гневным взглядом. – Извините, но шестьдесят миллионов! Я вчера сверялся с отчетами! Шестьдесят миллионов я перевёл вашей клинике за всё время, чёрт возьми! И вы мне говорите – ничего нельзя поделать?

Том Уизерспун смущенно развел руками, шумно откашлялся, поправил очки, сделал ещё пару виноватых жестов.

– Ди, мы уже с вами об этом говорили… Увы, но я могу лишь повторить мною сказанное ранее, новые трансплантации возможны, но положения они не исправят.

Ди, прервав доктора на полуслове, ладонью хлопнул по столу, плюхнулся в кресло посетителя, запустил руку во внутренний карман пиджака, яростно вырвал руку обратно и со стуком положил на стол дорогой телефон, сделав всё это быстро и ловко.

– Давайте-ка, доктор, повторите! – рявкнул он. – На диктофон. Я знаю условия договора – я могу вести аудиозапись наших с вами разговоров. Зря, что ли, мои юристы участвовали в его составлении… За шестьдесят миллионов я готов забыть наши многолетние отношения, пойти в суд и отсудить у клиники всё, что отсудить возможно. Вы отказываете мне в операции, ведь верно? Я немедленно требую объяснений! Под запись!

Вопреки ожиданиям, удар не хватил полнотелого Уизерспуна. Грузный доктор снял очки, положил справа от себя на стол, посмотрел на Пратчета маленькими припухшими глазками. Без очков доктор вдруг обрёл соответствующую осанку и величавость, а было в нём не менее ста десяти килограммов. И заговорил доктор голосом уверенным, будто наличие диктофона его успокоило.