Под маской альтер-эго (сборник)

– Хорошо, мистер Пратчет, – начал Уизерспун. – Я готов повторить всё сказанное мною ранее под запись… Давайте начнем с того, что указано в карте. Вы явились на внеочередной приём в связи с жалобой на проблемы с пищеварением – жидкий стул. Такого ранее не бывало, поэтому вы решили обратиться в клинику. Мы провели исследования, я не буду вдаваться в специфические подробности, в анализ взятых у вас проб, в биохимию вопроса – всё это указано в карте… Краткое резюме: мы не можем вам произвести новые омолаживающие трансплантации. Разве что небольших органов – глаз, селезёнки, гениталий. Крупные системы и органы – скелет, кожный покров, сердце, лёгкие, почки и печень – в их пересадке нет никакого смысла, потому что у вас, мистер Пратчет, наблюдается синдром СНС – синдром старения нервной системы, он же – синдром Уизерспуна. Так уж получилось, что я первый диагностировал и описал этот недуг. У вас молодое тело, мистер Пратчет, вам семь раз меняли сердце, шесть раз – лёгкие, четырежды – скелет. Ваше тело в рамках поддерживающей терапии подстёгивается витаминами и гормонами. Но мы не можем пересадить вам головной и спинной мозг – нервная система является носителем информации, который мы заменить не можем. И с годами система стареет, изнашивается, возникает так называемый «геронтологический конфликт», когда биологический возраст нейронов и прочего больше возраста других органов… Молодой организм начинает отторгать старые нервные клетки. Процесс необратим, первичные проявления – нарушения работы желудочно-кишечного тракта, координационные расстройства… Ваш реальный возраст, мистер Пратчет, сто шестьдесят восемь лет. Биологический возраст вашего тела ничтожен – последнюю пересадку вам делали пять лет назад. А ваш мозг, несмотря на восстанавливающую терапию, постарел, ему, ориентировочно, семьдесят-восемьдесят лет… Что вас ждёт впереди? Полный разлад деятельности организма. Расстройства координации, пищеварения, дыхания, боли. Внешне это напоминает развитие болезни Паркинсона, но в более короткие сроки. Ваш срок – от полугода до года, не более. А серьёзные симптомы вы почувствуете уже в ближайшие недели. Новые пересадки ничем не помогут – они только усугубят геронтологический конфликт… Конечно, об этом не сказано в рекламных материалах, но я не могу комментировать деятельность коммерческих служб – я всего лишь врач… Наступить конфликт может в любом возрасте. Кто-то в силах протянуть до трёхсот лет, а кто-то и второй сотни не разменяет. Мы не знаем до конца механизма этой болезни, потому не можем пока предложить эффективное лечение или стагнирование…

Под монотонную речь доктора, неожиданно обретшего уверенность, Ди Пратчет ссутулился, но взгляд от эскулапа не отвёл, только мрачнел с каждым словом.

– И что же, доктор Уизерспун, – хрипло спросил Пратчет, – совершенно никаких шансов?

Уизерспун красноречиво посмотрел на сотовый телефон, лежавший на столе. Пратчет его быстро сграбастал, поморщившись от поспешности собственных движений.

Доктор между тем надел очки и снова стал смущённым и виноватым.

– Есть один вариант, мистер Пратчет, позвольте, Ди… – голос Уизерспуна стал тихим и уговаривающим. – Ди, есть один вариант. Это пересадка всего тела. Точнее, пересадка мозга – головного и спинного – в другое тело. Более старое… Ди, это единственный шанс прожить ещё пять-шесть лет. Понимаю, что это прозвучит странно, но мы пересадим твой мозг в тело старика, возраст которого более-менее соответствует биологическому возрасту твоей нервной системы… И при нормальном питании, наблюдении, уходе – да, скорее всего, тебе потребуется уход – ты сможешь прожить ещё несколько лет, навести порядок в делах. Несколько лет в теле старика против одного года мучительного… умирания, нет, не жизни, – выбор у тебя невелик, Ди… В любом случае впереди тебя ждёт смерть, уж извини…

Ди Пратчет толкнул ни в чём не повинного робота, прыгнул в своё дорогущее «ламборджини» две тысячи трёхсотого года сборки и резко взмыл в небо с крыши геронтологической клиники святого Вергилия, обдав несчастного робота, неуклюже ворочавшегося на крыше, волной горячего воздуха. Робот жалобно пискнул и замер.

«Они ошиблись, – думал Ди, бешено вращая трехмерный руль, – конечно же, ошиблись. Расстройства координации, говорите? А вот так можно делать с расстройством координации? А вот так?»

И действительно, у него получалось. Он ловко вошёл в опасный поворот четырнадцатого уровня на пересечении Гилбер-Стрит и Вайс-Авеню. Подрезал пару олухов, нагло перестроился в соседний ряд и обратно. Щель штрафомёта метала Ди под ноги квитанции оплаты, которых за пятнадцать минут полёта над Нью-Йорком накопилось несколько десятков. Бортовой компьютер жалобно увещевал, что отключение автопилота и интеллектуальных систем вождения опасно для жизни водителя, да и вовсе недопустимо из-за напряженности дорожно-воздушного движения в городе…