Под сенью восьмиконечного креста (Мальтийский орден и его связи с Россией)

Особенно широкий размах строительство фортификаций приобрело после 1557 года, когда великим магистром был избран Жан де ля Валетт Паризо. Ля Валетту было суждено стать одним из самых выдающихся деятелей Ордена Св. Иоанна. Еще при жизни о нем были сложены легенды: барды и менестрели воспевали его в своих балладах, а священники с церковных амвонов превозносили его качества христианина. "Француз и гасконец до кончиков ногтей, - писал о нем один из историков Ордена аббат де Брантон, - он обладал привлекательной внешностью и свободно говорил на нескольких языках, включая итальянский, испанский, греческий, арабский и турецкий" 14. В возрасте 28 лет он участвовал в защите Родоса. Султан Сулейман Великолепный впоследствии горько пожалел о своем великодушии, когда узнал, что среди госпитальеров, покинувших Родос на "Святой Анне", был и ля Валетт. Фанатичная преданность ля Валетта Ордену (став рыцарем, он ни разу не посетил свое родовое поместье в Тулузе), личная отвага и справедливость создали ему непререкаемый авторитет. Некоторое время он был адмиралом орденского флота, нарушив традицию, согласно которой на этот пост избирались только итальянцы. Попав в плен во время одного из морских сражений, он целый год был рабом на турецком флоте. Согласно легенде, галера, на которой находился ля Валетт, однажды сошлась в море с испанской галерой, где среди гребцов, окованных цепями, ля Валетт увидел Драгута, находившегося в испанском плену. "Такова военная профессия", - крикнул он своему старому сопернику. "Нет, нам просто не повезло", - ответил Драгут. Ля Валетт был избран великим магистром в шестьдесят три года. Во время Великой осады ему было за семьдесят. Однако его мужество и энергия служили примером для молодых рыцарей.

Ля Валетт начал свою деятельность с приглашения на Мальту одного из выдающихся военных инженеров Европы Бартоломео Ганга. К несчастью, Ганга умер раньше, чем началось ос-{38}новное строительство. Его дело продолжил Бальтазаре Ланчи, разработавший планы новой столицы Мальты. В 1563 году папа наконец дал согласие на финансирование новых крепостных сооружений. Однако к этому времени опасность турецкого нападения настолько увеличилась, что разворачивать строительные работы не имело смысла.

Уже с начала 60-х годов на остров поступали известия, что в Стамбуле заканчивается подготовка большой турецкой армии для отправки в западное Средиземноморье. В начале 1565 года на Мальту прибыл вице-король Сицилии дон Гарсиа де Толедо, отдавший приказ о срочном направлении на Мальту подкреплений. К этому времени Орден под командованием ля Валетта имел в своем распоряжении форты Сент-Эльмо и Сент-Анжело и укрепленные города Биргу и Сенглеа.

На заре 18 мая 1565 г. со стен форта Сент-Эльмо рыцари увидели далеко в море приближающуюся к острову огромную турецкую армаду, состоявшую из 200 кораблей. Так началась Великая осада, вписавшая, пожалуй, самую славную страницу в историю Ордена. Силы противоборствующих сторон были явно неравны. На острове находилось всего около 600 рыцарей с 7 тыс. вспомогательного войска. Количество мальтийцев, сражавшихся и погибших на стороне Ордена, точно не известно, а турок было не менее 35 тыс. Европа с волнением следила за начавшейся осадой Мальты. Королева Елизавета сказала в эти дни: "Если турки овладеют Мальтой, трудно предвидеть, какие опасности могут последовать для остальных христианских государств". Во всех церквах Англии читались молитвы за успех госпитальеров.

Первую ночь после подхода к Мальте турки провели на якорной стоянке в небольшой бухте на северо-западном побережье острова. На рассвете 19 мая турецкий флот подошел к гавани Мерсамшетт. Рыцари не могли препятствовать высадке, поскольку не располагали достаточным количеством пушек.

История Большой осады столько раз рассказывалась и пересказывалась, что в итоге в ней нелегко отличить правду от вымысла. Еще Вольтер с сарказмом говорил, что ничто на свете не известно так хорошо, как осада Мальты. Сотни хроникеров, писателей и историков церкви славно потрудились, описывая доблесть и героизм рыцарей и ничтожество сарацинов. Постепенно эти рассказы приобрели характер нравоучительной легенды и обросли всяческими чудесами и маловероятными подробностями. Потребность непредвзято взглянуть на историю Великой осады появилась сравнительно недавно. Английский исследова-{39}тель Брайан Блуэ с полным основанием указывает на то, что в обширной литературе по этому вопросу практически не использованы турецкие источники 15. Многие детали, излагаемые апологетами Ордена, представляются сомнительными. И в самом деле, так ли велика была численность турецкой армии, как принято считать? Были ли победы рыцарей столь значительны, а предводители турецкого войска так бездарны?