Под солнцем горячим

Вместе добрались они до Семеновой улицы. Гера остался на углу, а Гутя вошла в калитку. Когда же наконец она снова появилась на улице, в руках у нее был какой-то листок, она размахивала им. Гера бросился навстречу. Листок оказался картой Черноморского района. На ней стояли все населенные пункты, дороги и даже тропинки. Была и Принависла. И от нее прямо на юг тянулась змейкой речка Алюк. А на берегу этой речки - кружочек: хутор Алюк. Чуть подальше от хутора - крестик. Сталактитовая пещера! Есть! Гера, восхищенный, посмотрел на Гутьку. И ее глаза радостно блестели.

- Перерисовывай, - сказала она.

Гера, запрятав карту в свой портфель, помчался домой, не чуя ног…

Через полчаса на его схеме-маршруте были помечены и речка Алюк, и хутор с таким же названием, и пещера. Хутор стоял от Принавислы в шести километрах.

Гера смотрел на пунктирную линию, которой связал Принавислу с хутором, и представлял себе, как пойдет по этой торной тропке, по лесу, по берегу речки, пока не доберется до самого крестика - до пещеры…

Только рано он размечтался!

«НИКУДА НЕ ПУЩУ!»

- Ребята, - сказала Лидия Егоровна. - В ближайшее воскресенье мы идем в тренировочный поход. Это будет наша репетиция. Посмотрим, кто из вас выдержит с рюкзаком за спиной.

Все обрадовались, а Гера спросил:

- А если нет рюкзака?

- Получи на складе, - ответила учительница. После уроков Гера побежал с Серегой на склад и взял для себя рюкзак. У Сереги дома есть геологический, новенький. А Герин выглядел невзрачно - потертый, даже прорванный в одном месте.

- Зато заслуженный, - утешил Кулек-Малек. - Прокаленный солнцем. - Он помог нацепить его Гере на спину; приладил по росту лямки и заявил: - Отлично. Иди домой, набивай вещами.

Но вот дома-то и случилось. Мама заохала:

- Что? Такой мешок? И на плечи? Сойти с ума! Нет, нет, ни в коем случае!

- Да не делай ты из нашего сына неженку, - сказал отец. - Трясешься, будто он фарфоровый.

- Фарфоровый или хрустальный, но он мой сын! И никаких походов. Даже тренировочных! Не разрешаю.

И не разрешила. Выходит, не помогли бабушкины переговоры.

Так и просидел Гера воскресенье дома. Валялся на диване, бродил из угла в угол, а перед глазами - ребята: идут по лесу… По полю. Цепочкой. И у каждого за спиной рюкзак. Его же - заслуженный, потертый, с дыркой - мама запрятала куда-то, и не сыщешь. Вот и собрался. Гусельников! Начертил схему с тропкой на Алюк.

… Он вытащил чертеж из портфеля, чтобы хоть полюбоваться на него еще разок. И в этот миг раздался звонок. Прямо с рюкзаком за плечами ввалился в комнату красный, веселый, шумный Кулек-Малек.

- Гусь, ты что же? - закричал он с порога. - Почему не ходил?

Гера взглянул на маму.

- Не мог он, - ответила она. И ушла на кухню.

Гера боялся, что Серега начнет расспрашивать, почему да отчего не мог, а отвечать просто стыдно: всех пустили, а у него такая мама… Но Серега больше не расспрашивал, а, сбросив свой геологический, начал сам рассказывать: были они у речки, разжигали костер, кипятили чай, купались. Гера слушал, замирая от зависти. А Кулек-Малек под конец посочувствовал:

- Да-а, не вовремя ты заболел.

- Да, не вовремя, - кивнул Гера и покраснел. Пришлось-таки соврать.

Серега собрался уходить, но увидел на Герином столе схему маршрута.

- Постой, постой, а это что? - вгляделся он в хутор Алюк и в крестик-пещеру.

- Да так, - ответил Гера уклончиво, отбирая у Сереги чертеж. - Нашел на одной карте и пометил.

- Лишнее! - строго сказал Серега, прищуривая левый глаз. - В туристской схеме не должно быть ничего лишнего. Убери.

Лишнее или не лишнее - это еще как посмотреть. Кому лишнее, а для Геры - самое что ни на есть нужное! Только, может, и все его планы - лишние? Останутся они вот так, из-за мамы, на одной бумаге!

Конечно, в школе об этих его сомнениях никто не подозревал. Наоборот, его как раз назначили костровым. На очередном совете юных путешественников распределили походные «должности». И летописец Муврикова уже отправила письмо в Красногорийское, в школу, где учился Андрей Гузан. А хозяйственник Швидько подсчитывал, сколько потребуется взять с собой продуктов. И ботаник Коноплева рассказала про ядовитое растение «борщевик». Короче говоря, все были заняты своими делами. Только Гера Гусельников не знал, делать ли ему что-нибудь, как будущему костровому?

Но в это- то время вожатая Альбина и пригласила к ним на беседу Семена Кипреева.

«ПОД ЛИЧНУЮ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ!»