Под солнцем горячим

- А я про Степана Бондаря! - вскинул руку Швидько, будто проголосовал. Он засмеялся при этом, и стало неясно - или он в самом деле загорелся желанием, как Гера, раскрыть тайну партизанской записки, или просто озорничает.

Как бы там ни было - все опять зашумели, и никто не соглашался с Коноплевой. Гера тоже считал, что с природой она подзагнула. Без героев нельзя. Вопрос лишь о том, кого выбрать. И он вытянул вверх обе руки, чтобы еще раз объяснить свое предложение.

Но Муврикова, пошептавшись с вожатой, сказала:

- Хватит! Сейчас постановим: кто за то, чтобы идти в поход по данному маршруту?

- Подожди, Рая. - С последней парты поднялась Лидия Егоровна. - Все-таки разберемся с Гериным предложением. Он кто же такой, этот Степан Бондарь? - Учительница вышла на середину класса, и Гера понял, что она ждет от него ответа.

- Бондарь - партизан. Он знал, где спрятано.

- Что спрятано?

- Не знаю. Так сказано в записке,

- А кто записку писал?

- Не знаю.

- А что за хутор, в который ты советуешь идти?

- Алюк.

- Он где находится?

- Не знаю. Муврикова засмеялась:

- Да он сам ничего не знает! И потом - что мы время зря теряем? Гусельников и в поход-то не собирается.

- Как не собирается? - удивилась Лидия Егоровна.

Конечно, Серега Кульков, как главный ответственный за подготовку к походу, мог бы сейчас поддержать Геру. Но он не умел врать.

- Верно, - сказал он тихо. - Гусельников с нами не собирается.

- Да пойду я, пойду теперь! - закричал Гера в отчаянье.

Но тут его прервала вожатая.

- А теперь еще мы и сами посмотрим - брать тебя или не брать, - сказала она. - В поход-то пойдут самые достойные, так, Лидия Егоровна? А можно ли назвать достойным того, кто на улице избивает девочек?

Вот это - удар! Удар под ложечку! Этого Герка не ожидал.

- Что ты говоришь? - изумилась учительница. - Да неужели Гера Гусельников…

- Да, да! - затрясла головой Альбина. - Именно Гусельников.

- Как же так, Гера? - Лидия Егоровна подошла ближе. - Ничего не понимаю…

А Гера только опустил голову. Не будешь же все при всех объяснять! И пока он молчал, Муврикова сказала:

- Значит, решаем про маршрут-то! - И первая подняла руку.

Все проголосовали за маршрут, схему которого Кулек-Малек повесил на доске. Только, видно, Сереге стало жалко Геру и он сказал:

- А пусть Гусельников тоже с нами идет.

Вожатая пожала плечами:

- Это будет зависеть от него. Надеюсь, он не станет больше воевать с девочками.

Вот ехидина! Мало того что провалила Геркино предложение, так еще лишний раз подковыривает!

Но не больно-то ему теперь и нужен поход! Век не собирался и еще сто лет не пойдет!

УЗЕЛ ЗАТЯГИВАЕТСЯ

Так и полетела кувырком замечательная идея.

А спрашивается: почему?

Напал на девчонок.

А почему?

Смеялись на физкультуре.

А почему смеялись?

Да очень уж весело Гусельников плюхнулся со снарядов.

Значит, не на кого и пенять, да?

Так раздумывал Гера, уже не слушая, о чем говорят на совете юных путешественников. Но тут его поразила мысль: а откуда вожатая Альбина узнала? Ну, про него и про девчонок? Ведь если б не это ее неожиданное заявление, ребята еще могли бы принять его предложение! Значит, тот, кто выдал его вожатой, и есть самый главнейший Геркин враг.

Да, конечно, с походом все покончено, и пускай топают, куда хотят. Но остается вопрос: кто его выдал? Девчонки?

Едва кончился совет юных путешественников, Гера подлетел к Абрикосовой. Он ткнул ее указательным пальцем в грудь - словно приставил пистолет, - и потребовал:

- Сознавайся! Ты сказала?

Файка испуганно затрясла лохматой головой:

- Не я, не я.

- А кто? - Он опять грозно ткнул пальцем. - Райка?

- И не она. Не мы.

- Кто же?

- Не знаю.

- Смотри! - На всякий случай Герка ткнул «пистолетом» третий раз и помчался за Гутей: он видел, как она только что вышла из класса.

Он выскочил в коридор на третьей скорости, думая, что придется догонять Гутьку у лестницы, но за дверью налетел на нее, чуть не сбил с ног. Она сама ждала его.

- Гера, - начала она, - скажи, а где эта записка в музее лежит?

- Брось заговаривать зубы! - выкрикнул он. - Лучше сознавайся: ты выдала меня вожатой?

У нее сделались большие глаза:

- Ты что?

- Значит, не ты? - Он посмотрел на нее в упор. - Ну, хорошо. - Почему-то он ей поверил.

Но кто же? Он побежал прочь. На улице у школы ждал Швидько.

- Хи-хи, - тоненько засмеялся он. - А ловко ты вчера девчонок.

Гера насторожился:

- Откуда знаешь, ловко или неловко?

- Так вожатая же сказала.

- Ах да! - Герка вздохнул. - Но вот кто ей сказал, кто?

Швидько помолчал.

- А ты на кого думаешь?

- Думал на девчонок.

- Они и есть! - подхватил Швидько. - Точненько, они, кто же еще.

- А вот и не они! Швидько опять помолчал.

- А кто еще тебя видел? Видел кто-нибудь, как ты налетел с портфелем?

Гера опять насторожился. Уж очень Толстый Макс точно все представляет: «налетел с портфелем», «ловко»…

- Может, ты и видел? - прищурился Гера одним глазом, как Кулек-Малек.

- Да я разве там был? - заволновался Швидько. - Я же там не был. Ты меня видел?

Что верно, то верно - Толстого Макса Гера не видел.

- Но кто же, кто? - недоумевал Гера. И в этот миг увидел Семена.