Подарок фирмы

На ней были дорогие вельветовые брюки цвета топленого молока и такого же тона блузка с высокими плечами. Ни макияжа, ни драгоценностей, впрочем, эта высокая худощавая женщина не нуждалась в таких вещах. Бывает особый тип худощавости, не являющейся следствием плохого питания, а достигаемой диетой, гимнастикой и прочими ухищрениями: узкие бедра, маленькая высокая грудь, изящно облегаемая шелковой блузкой.

Внимание ее привлекли висевшие в рамках фотографии.

- Это вы?

- Это встреча Рокки Марчиано и Джо Луиса.

- Мне очень нравятся боксеры. У меня никогда не было знакомого боксера.

- Немного джина? - предложил я, указывая на бутылку.

- Не уверена, что смогу пить его неразбавленным. У вас не найдется тоника?

- Вы меня не предупредили.

- А кока-колы?

- В моем доме такие жидкости не водятся. Не хотите джин, могу предложить воду. В Мадриде прекрасная, свежая вода. Весьма способствует пищеварению. Выбирайте.

- Выпьем джина.

Она села рядом со мной на софу, а я пошел на кухню, ополоснул еще один стакан, взял лед и поставил все на столик перед ней. По радио все еще звучали мелодии болеро: "... с тобой и без тебя..." пел Лоренсо Гонсалес. Я закурил и налил ей полстакана. Она вынула хорошие американские сигареты, которыми торгуют промышляющие контрабандой спекулянты. Элегантно выпустила дым и спросила, подняв стакан:

- За что пьем?

- Я сегодня пью за Луиса Роблеса.

- За Луиса, - и отпила глоток. Лицо ее не дрогнуло.

Рука, державшая стакан, была красивой, тонкой, с длинными пальцами. За бедного Луиса.

Потом она посмотрела стакан на свет.

- Что это у вас за марка?

- Мой джин не марочный. Я беру его в погребке у Хусто, на углу Корредера-Баха. Если нравится, могу замолвить за вас словечко. Хусто вам продаст бутылочку. У него бывает и виски, но я предпочитаю джин. Вы даже представить себе не можете, какие ликеры готовит наш Хусто. Литр джина мне обходится в сорок песет. Вам он дешевле, чем за сто, не уступит.

Она рассмеялась, закинув голову. Волосы у нее были светло-каштановые, подстриженные "под мальчика".

Утром они показались мне темнее. У них был какой-то странный оттенок. Она сидела, вытянув скрещенные ноги, как обычно сидят мужчины, глядя на меня с улыбкой.

Что-то ее явно развлекало.

- Большое спасибо, что вы готовы замолвить за меня словечко вашему другу Хусто, - она смотрела мне прямо в глаза. - Мне очень хотелось познакомиться с вами, Карпинтеро.

- Хорошо вымытый и выбритый, я произвожу лучшее впечатление. Не называйте меня по фамилии. Просто Тони. Этого вполне достаточно.

- Тони Романо, да?

- Вот именно.

- Ты под этим именем выступал на ринге?

- Разные были имена: Кид Романо, Тони Романо... и Другие.

- Говори мне тоже "ты".

- Хорошо, Кристина.

Она откинулась на спинку софы и о чем-то задумалась. Робкой она явно не выглядела. Наверно, слуги, окружавшие ее с детства, и все эти супермаркеты и заводы, владелицей которых она стала в более зрелом возрасте, прекрасно лечат от робости. Я наблюдал, как она, не поморщившись, отпила большой глоток джина, изготовленного Хусто. Вот бы ему на нее посмотреть! Надо будет рассказать старине Хусто.

- Восхитительно, - промолвила наконец она. - Просто восхитительно.

- Что именно?

- Да все это, - она обвела рукой комнату. - Я сижу здесь с боксером, слушаю сентиментальные болеро и пью жидкость для чистки металлических изделий. Полный восторг. Сколько лет я не слушала болеро! Мне казалось, что они уже давно не существуют.

- Манолита Саседон очень любила болеро. Она была романтичной.

- Кто такая Манолита Саседон?

- Одна приятельница, которая прекрасно готовила жареные перцы. Без оливкового масла, очень нежные.

Если тебе не хочется слушать болеро, я выключу приемник.

- Нет, почему же? Мне нравится... болеро, приемник, твой дом... джин... Жаль только, что я не люблю жареные перцы. Выпьем за это.

Мы подняли стаканы и выпили. Я снова налил себе.

Сам не знаю почему, но в эту минуту я подумал о Луисе Роблесе. Представил себе ее и его в любовном экстазе, за обеденным столом, обсуждающими свои семейные проблемы. Но он был мертв, а она пила со мной джин дона Хусто.

Подавшись чуть-чуть вперед, она поставила на столик пустой стакан.

- Плесни мне еще немного своего джина.

Я плеснул, она сама положила лед, встряхнула стакан и отпила немного.

- Знаешь, я тебя представляла совсем другим.

- Каким же?

Она пожала плечами.

- Луис часто рассказывал о тебе. Стоило собраться друзьям, как он тут же начинал рассказывать о своей службе в армии, о своем друге, который учил его боксу. Настоящий боксер! Я все эти ваши истории знаю наизусть. Вот мне и захотелось познакомиться с тобой...

Слушай, вы, кажется, недавно виделись с Луисом?

- Он заходил пару дней назад. Посидел минут пятнадцать-двадцать и ушел. Больше я его не видел.

- Луис тебе что-нибудь рассказывал?

-Да нет, ничего особенного... сказал, что хочет снова встретиться.

- Луис был очень странным... Иногда мне кажется, что л так и не сумела понять его до конца.

- Мне он никогда не казался странным.

- Есть вещи, о которых друг ничего не знает и даже не подозревает и которые знает только жена. Понимаешь?