Подарок из страны специй

Старичок закрепил на талии какую-то простенькую веревочку и стал по-хитрому собирать длинную материю, наматывая на пальцы широкие складки. Потом засунул складки за пояс спереди, а остальную, несобранную, часть ткани обернул вокруг Кати в виде юбки, перекинув через ее плечо длинный конец с красивой каймой. Напоследок снял мерки, чтобы скроить чоли – кофточку с коротким рукавом из того же материала. Сказал, что к завтрашнему утру все будет готово.

Назавтра он пришел вместе с Дхоби – этих стариканов действительно трудно было отличить друг от друга: обтянутые коричневой кожей морщинистые скелеты, оба в дхоти – ткани, обернутой между ног наподобие штанов, – и в повязках на седых головах. Портной торжественно, на двух вытянутых руках и с уважительным поклоном преподнес Катерине сверток из плотной темной бумаги, где лежало готовое сари. Она развернула и снова восхитилась шикарным цветом.

Одеяние богини состояло из трех частей: чоли, шайя – нижняя юбка, простая, прямая, в пол, и – само сари. Надела. И сразу почувствовала себя другой. Катя смотрела на себя в зеркало и видела, как расправились плечи, осанка стала более величественной, движения – более мягкими и плавными и даже взгляд… Он тоже как-то сразу изменился… стал более гордым, что ли. Преобразилась и улыбка, и походка, и даже мысли. Катя прохаживалась перед зеркалом, не в силах оторвать от себя взгляд.

Там, в зеркале, в бирюзовой пене отражалась индийская реинкарнация русской девочки, можно сказать, одна из прошлых ее жизней, где ей тоже было хорошо. Катя заулыбалась, не ожидая, что бирюза так ей подойдет и всколыхнет ее настроение. Сбегала в спальню, где натужно, из последних сил гудел кондиционер, взяла заколку для волос, убрала длинные волосы в пучок и набросила расшитый край сари на голову, пришпилив английской булавкой. Не хватало только бинди, той самой красной точки на месте третьего глаза меж бровей, – символа замужества и процветания. Еще раз посмотрела на себя и вдруг решила разуться и надеть на ноги тяжелые серебряные браслеты со множеством мелких колокольчиков, которые совсем недавно купила на рынке. Слегка топнула, негромко, магически, и, как в сказке, вдруг все собралось, сложилось, срослось. Она увидела в отражении уже не себя, а настоящую индианку – глаза густо подведены сурьмой, красная, как мишень, точка на лбу, блестящие темные волосы, бирюза обволакивающим коконом, сомкнутые в знак благодарности ладони. Открыла дверь и вышла к одинаковым старикам, которые ждали.

– О-о-о, имя ваше теперь Кор, несравненная, – это значит принцесса. – Оба заулыбались, закивали головами и прижали руки к сердцу, как родные деды, увидев любимую внучку после долгой разлуки. И что-то заворковали на своем, видимо ласковое и доброе, но непонятное, заобсуждали, зарадовались. Стали говорить что-то на хинди, ожидая ответа и забыв, что сама Катя другого роду-племени. А она ходила по комнате, мерно позвякивая десятками круглых, с перчинку, колокольчиков с чуть глухим и слегка хриплым звоном, радуясь такому цветовому и музыкальному в ней изменению. Старики уже давно ушли, а Катя весь остаток дня так и проходила в драгоценной бирюзе в сопровождении серебряного перезвона. Дементий отнесся к сари совершенно спокойно, по-мужски. «Красиво, конечно, – сказал, – даже очень, но ты ж не будешь в этом постоянно ходить? Переоденься уже наконец, – не выдержал, улыбнувшись, муж, – у тебя хвост от сари размотался, по полу волочится, запылился совсем!»