Подарок из страны специй

– Ты посмотри, сколько их на дороге… – Катя тронула мужа за руку. Смотреть на тлеющие остовы машин было жутко, некогда тихая улочка была наводнена каркасами сгоревших машин, и почему-то особенно много было бывших грузовиков. Может, кто-то приехал сюда на них, чтоб сжечь? Хотелось бы верить в это, а не в то, что их водителей выкинули из машины и зарезали… По городу уже ходили слухи, что водителей-сикхов избивают по всему Дели, а в сикхских районах вообще идут настоящие погромы. Некоторые из машин уже догорали, другие бухали пустотой бензиновых баков, поднимая высоко вверх снопы искр. Вокруг таких металлических костров суетились кричащие люди, подталкивая палками в огонь еще не занявшиеся части машин. Они резко оглядывались на проезжающую мимо машину, кто-то машинально поднимал палку, но, видя надпись «ПРЕССА», успокаивались и возвращались к горящему машинному скелету.

– А почему нет полиции? – испуганно спросила Катя.

– Как это нет? Вон полицейский, смотри, но что он может сделать? Машину же легко остановить и заодно расправиться с водителем-сикхом. Н-да, это уже начинает быть похожим на гражданскую войну…

Дементий ехал, лавируя между останками машин, как водитель в кино про войну. До Тин Мурти было уже совсем недалеко, когда перед машиной встал армейский кордон.

– Дальше частным машинам нельзя, стоянка направо, – сказал офицер, вытерев текший по лицу пот и махнув жезлом куда-то вбок.

Дементий поставил машину на огромном пустыре, превращенным в гигантскую стоянку. К зданию Тин Мурти вела широкая улица, которая, как и площадь Трех Сипаев, была покрыта, как показалось издалека, снегом. Белый траурный цвет здесь царил повсюду и словно притягивал к себе людей, пришедших со всех концов города проститься с Индирой.

Пройти на территорию Тин Мурти оказалось довольно сложно – за высокие железные ворота солдаты пускали по одному, тщательно обыскивая каждого. Аккуратная безмолвная очередь шла по левой стороне лужайки к белому двухэтажному зданию с колоннами, стоявшему в глубине двора. Там, за колоннами, в маленькой, как показалось, комнатке, а на самом деле это был зал приемов, стоял гроб с телом Индиры Ганди. Подходя к гробу, огромная молчаливая толпа как по команде взрывалась криком: «Да здравствует Индира! Да здравствует Индия! Индира будет вечно! Мы отомстим за тебя! Смерть убийцам! Смерть сикхам!»

Гортанный незнакомый язык резал слух.

Женщина в белом сари, скорее всего, христианка и явно не совсем нормальная, стояла на коленях среди толпы с поднятой вверх правой рукой. Охранники уводили ее за ворота, но она появлялась вновь и вновь в том же месте, опять вставала на колени, молча к чему-то призывала. Часто толпа валила ее, она падала, отползала в сторону и снова становилась на колени. Люди шли группами и поодиночке, целыми семьями, с грудными детьми и стариками, шли вереницы слепцов, прямо как с картины Брейгеля, школьники шли целыми классами, отрядами – военные, толпами – монашки. Многие, увидев серое лицо Индиры, падали в обморок. Два здоровых охранника быстро оттаскивали их в сторону – упавших могли запросто затоптать. Почти все несли цветы, лепестки роз, оранжевые бархатки или венки. К цветам тоже были приставлены двое – как только цветов накапливалось слишком много, их собирали в мешок и выносили на задний двор.

Людей становилось все больше и больше, через ворота уже проходили не поодиночке, а группами.

– Нам пора уходить, тут становится опасно, – сказал Дема. – Посмотри, какая начинается толкучка, такое количество народа скоро будет невозможно контролировать.

Кто-то уже перелезал через высокий металлический забор, а на огромном дереве посреди лужайки гроздьями висели люди. «Мы найдем их! Мы отомстим за тебя!» – неслось отовсюду.

Кате с Дементием едва удалось выйти из ворот, как они услышали за собой скрежет железных запоров. Вечером по телевидению объявили, что, как только Тин Мурти был закрыт, толпа с площади прорвалась внутрь, сломав литые ворота. В саду началась страшная давка, а люди все ломились, не слушая ни полиции, ни военных, и отступили лишь тогда, когда полицейские применили гранаты со слезоточивым газом. В результате, сообщили в новостях, одиннадцать затоптанных насмерть, в основном дети, и сотни раненых.

На обратном пути Катя с Дементием заехали в посольство. Там тоже чувствовалась напряженность, сотрудники с бумажками, видимо важными, сновали туда-сюда, на месте никто не сидел и даже чай никто не пил. В секретариате их серьезно предупредили, что в городе начались беспорядки и нужно по возможности сидеть, запершись, дома, а в город выезжать только в случае крайней необходимости или форс-мажора.