Подчини волну! (СИ)

— И с каких пор ты позволяешь в разговоре со мной повышать тон?

— Ответ! — рявкнула врач.

— Ну, хорошо. Но вопрос действительно сформулирован странно. Почему в данном случае я должна что-то делать? Поиск пропавших — дело полиции. Я в этом ничего не понимаю…

Вейр опустила руку с телефоном, в котором продолжал шелестеть голос матери, и нажала кнопку, прерывая соединение. Сама не слишком понимая, почему ей кажется, что в груди проворачивается лом. Примерно такой ответ она и ожидала услышать.

* * *

Его гребанные конечности не желали соглашаться с тем, что Дем в полном порядке. Колени дрожали и подкашивались, как у старика. Словно он на больничной койке не четверо суток провел, а как минимум месяц. И ведь Док сам сказал, что все в норме. До следующего дежурства он успеет отлежаться. Вот только собственное тело это отрицало, непрозрачно намекая, что желает и дальше прохлаждаться на мягкой перинке.

А вот с этим был не согласен сам Дем. И потакать трясущимся, как желе, мышцам не собирался в принципе. Хотя время от времени ему и приходилось хвататься за стенку, чтобы не растянуться на грязном линолеуме. Точнее, он бы и не хватался, но его мотало, как после ударной порции «Отвертки»[8]. И то, что дорога от госпиталя до офицерского общежития стала как будто в пять раз длиннее, бесило.

Одно было хорошо — хоть дело и шло к утру, но народа на Базе было мало, патрули еще не вернулись. Поэтому Дем и успевал отлипнуть от стены до того, как кто-то появлялся в коридоре. Правда, если дело и дальше продвигалось бы такими же темпами, то до своей комнаты он рисковал добраться только к вечеру.

Естественно, если дерьмо может случиться, то оно случается обязательно. В отношении него этот закон действовал неукоснительно. Он почти уже выскребся с административного этажа и как раз отдыхал в уголке перед спуском по лестнице, как дверь напротив него открылась. И на пороге нарисовалась ни кто-нибудь, а девка, дежурившая у него в палате. И нет бы ей ослепнуть на пару минут! Ничего подобного. Она уставилась прямо на него и лупала своими глазищами.

— Вы с ума сошли? — спросила дамочка с каким-то пришепётыванием, словно он ее восхитил. — Вам нельзя вставать! Давайте, я отведу вас обратно!

— Отвали! — рыкнул Дем, намереваясь смыться отсюда, как можно быстрее.

Хотя в его случае «смыться» стоило бы заменить на «отползти».

Стерву его рявканье явно не впечатлило. Она засуетилась, собираясь, кажется, его руку себе на плечи закинуть. Даже за талию приобняла, возомнив себя, видимо, героиней. Только забыла поинтересоваться его мнением на этот счет. Дем попытался ее отпихнуть, но рука неожиданно словно свинцом налилась. Он эту драную конечность даже приподнять не мог. Да еще и кисть судорогой свело.

В общем, обнять она его обняла.

И как-то сразу двигаться перехотелось вовсе. Он вдруг ощутил себя гребанным воздушным шариком. К которому с одной стороны прижимается чертовски мягкая женская грудь, с другого бока — узкая, теплая ладошка. А пахла она чем-то сдобным. И дышала она ему куда-то в подмышку, от чего все волосы дыбом встали, как наэлектризованные. Не сказать, что дыбом встали не только волосы, но в штанах заметно потяжелело. Лейтенант и сам был не в курсе, что за хрень с ним творилась.

— Отвали, говорю! Меня док отпустил! — он в очередной раз попытался вырваться.

Впрочем, с тем же успехом. Те жалкие остатки сил, что у него были, решили подождать Дема в сторонке.

— Отпустил? — ошарашенно брякнула стерва.

При этом она выглянула откуда-то из-под его руки, пялясь своими глазищами. «Серебряные… — вплыла в мозгах совершенно идиотская мысль. — У нее глаза серебряные…». Вид у него при этом был, наверное, как у полного кретина.

Впрочем, высот дубизма он достиг только в следующую минуту. Когда эта дура перестала-таки к нему прижиматься. Но, зато, не нашла ничего умнее, как задрать на нем майку, едва не до шеи. И тихонечко ахнула. Ладно, это бы Дем еще пережил. Так она еще и наклонилась, едва носом не касаясь свеженьких шрамов, оставшихся после дырок. И ладонями легонько провела, словно глазам не верила. Вот тут стало совсем хорошо. В смысле, хреновее некуда.

— Ты дура, что ли? — прорычал Дем, натягивая футболку обратно. Он бы был совсем не прочь, если бы она оказалась до колен. — Тебе объяснить значение слова «отвали»?

Она заторможенно, словно ей чем тяжелым по кумполу вдарили, помотала головой и опять уставилась на него. В лицо посмотрела, в смысле.

— Я ничего не путаю? Прошло четверо суток? — едва ли не прошептала стерва.

— И чего? — искренне не понял вопроса Дем.

— Мама моя… Какая же у вас регенерация?

При этом ее чертовы глаза светились таким восторгом, будто он ей горсть бриллиантов отсыпал. Дем даже растерялся, честно говоря. Нет, то, что у дамочки с мозгами наблюдались явные проблемы — это было понятно. Но как реагировать-то на такие восторги?