Читаем Подгоряне полностью

других сортов. Но на нее накатывалась другая беда: когда виноград был убран,

птицы стаями налетали на нашу "изабеллу". Правда, днем дедушка отпугивал их

своей трещоткой, а ночью приходилось сторожить лесной виноградничек мне.

Стоял я там одинокий и вздрагивал от любого шороха. А их было много,

шорохов. То выскочит барсук, то из села нагрянет свора собак. Днем они рвут

друг дружку так, что шерсть клочьями летит с них, а ночью почему-то мирятся

и приходят красть виноград. Собаки-сластены - видывали ли вы когда-нибудь

таких?! Подкрадываются тихо - не взвизгнут, не залают, не рычат даже у

самого плодоносного куста, вот стервы! В это время они похожи на барсуков,

которые орудуют на винограднике всегда втихую.

Во время уборки нам не хватает ящиков и корзин. Отец нервничает: ему

надо разрываться на части - то с нами работать, то бежать в свою бригаду.

Там тоже нужен глаз да глаз, чтобы кто-нибудь не завернул грузовичок на

собственный двор. И на винпункте надобно следить за весами - и там могут

погреть руки от совхозного винограда. Есть такие ловкачи! Того и гляди

надуют на пару сотен килограммов с каждой машины. Друг-то друг ты ему, но

денежки врозь! Поближе к поздней осени сахаристость винограда резко

поднялась, достигла двадцати двух - двадцати трех процентов. А на винпункте

старались принять его за семнадцатипроцентный, чтобы заплатить совхозу

соответственно меньше. Объединение объединением, а своя рубашка все-таки

ближе к телу. Так что за всем надо присматривать, глаз не сводить с

совхозного добра.

Иной раз отец возвращался с винпункта за полночь. За последними

корзинами с виноградом сам уже не приходил, а просил Илие Унгуряну, чтобы

тот помог мне. Что ж, помощничек что надо! Но вот только Илие что-то

припадает на одну ногу.

- Ты чего хромаешь? - спросил я era

- Упал в яму и повредил ногу.

- Проверял молодое вино на крепость?

- Да нет! Ни свет ни заря пошел в районную "Молдсельхозтехнику", чтобы

занять очередь. Ведь если не встанешь вместе с петухами, то простоишь целые

сутки из-за какой-нибудь несчастной гайки для трактора или комбайна. В

темноте не увидел, что одна крышка у канализационного люка немного

сместилась. Крьгшка черная, и дырка черная - ну и провалился прямо в

колодец. Хорошо еще, что не сломал ногу, а только сильно ушиб. Все мои сто

двадцать килограммов рухнули в ту яму, черт бы ее побрал совсем!

Несмотря на приобретенную хромоту, Илие поднимал на свои плечи

тяжеленную корзину так же легко, как барана на стадионе во время спортивных

состязаний. Я стоял в кузове тракторного прицепа и размещал там наполненные

виноградом плетенки.

Перво-наперво дедушка сообщил Илие новость:

- У меня уже есть правнук! Понимаешь, беш-майор?.. Вот такусенький

живой комочек с глазками!.. Не больше вот этого кувшина! Скоро сам будет

сидеть в кроватке и дуть из соски молочко!..

- А какое же имя вы дали правнуку, мош Тоадер?

- Нет у него имени. Еще не окрестили его, коровья башка!..

- А на кого он похож?

- А я знаю - на кого?.. Бабы близко не подпускают меня к нему. Боятся,

как бы я не сглазил, коровьи они образины! Издали только и видал. Носишкой

вроде бы вышел в меня!

У электролампочки, что висит у чердака, роятся бабочки и мухи. Из

разверстой пасти чана слышится шипение и ворчание молодого вина. Оно

пробивается сквозь слой выжимок и разговаривает на своем языке.

Приехал Никэ. С ним работа пошла веселее. Брат крутит ручку дробилки и

брезгливо сплевывает: его одолевают маленькие винные мушки. Они залезают в

уши, в ноздри, в рот. Народ прозвал их "пьяными мушками". Их появление

непостижимо. Стоит лишь собрать виноград и начать дробить его, миллионы и

миллионы этих почти что микроскопических тварей возникают словно бы из

ничего. Меньше макового зернышка, они тучей вьются над выжимками и норовят

обязательно попасть тебе в глаза, в рот и в ноздри. Никэ отплевывается и

матерится. Унгуряну стоит в сторонке. Подобно всем шоферам и трактористам,

он не упустит ни минуты для того, чтобы, привезя груз, немного передохнуть:

я, мол, свое дело сделал, а остальное - ваше дело. Силушка, однако, в нем

бурлит, взывает к действию. Повелеваемый ею, он берет дедушку за ремень

ватника и легко поднимает над головой. Делает вид, что собирается

сброситьtстарика в ящик дробилки.

- Эй ты, сумасшедший!.. Я тебе не баран, чтобы громоздить меня на

плечи!.. Нашел с кем мериться силой, с древним дедом... Был бы я помоложе, я

бы вмиг тебя успокоил, ты б у меня не бесился, как мирской бык по весне!.. А

теперь не могу. Годы не те. Да еще и ключица у меня сломана. Вон идет

почтальон Василе. Борись с ним.

Ночи стали прохладными. Зимний воздух пахнет бодрящей свежестью снега,

а в деревне - еще и дымком от печных труб.

Весна, само собой, пахнет цветущими деревьями, пробивающейся на свет

молодой травкой, дымом or множества костров, на которых сжигаются

Перейти на страницу:

Похожие книги

Люди августа
Люди августа

1991 год. Август. На Лубянке свален бронзовый истукан, и многим кажется, что здесь и сейчас рождается новая страна. В эти эйфорические дни обычный советский подросток получает необычный подарок – втайне написанную бабушкой историю семьи.Эта история дважды поразит его. В первый раз – когда он осознает, сколького он не знал, почему рос как дичок. А второй раз – когда поймет, что рассказано – не все, что мемуары – лишь способ спрятать среди множества фактов отсутствие одного звена: кем был его дед, отец отца, человек, ни разу не упомянутый, «вычеркнутый» из текста.Попытка разгадать эту тайну станет судьбой. А судьба приведет в бывшие лагеря Казахстана, на воюющий Кавказ, заставит искать безымянных арестантов прежней эпохи и пропавших без вести в новой войне, питающейся давней ненавистью. Повяжет кровью и виной.Лишь повторив чужую судьбу до конца, он поймет, кем был его дед. Поймет в августе 1999-го…

Сергей Сергеевич Лебедев

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза