Поднебесные убийцы

– Этот скот Бануш убил моего дядю Темекея! – со слезой в голосе истерически возопил Мукулаш. – Я утром к нему в шалаш заглянул, а над Темекеем стоит Бануш с отравленной иголкой в руке. Я посмотрел, а дядя уже не дышит! Я его убивать не собирался, этого мерзавца Бануша, хотел только связать его, чтобы он не сбежал, а он сам свалился под обрыв! Это небо его наказало за моих лошадей и за моего дядю.

Среди собравшихся послышался шепот, кто-то охнул. Анна Леонидовна и Петр Михайлович поспешили в шалашу Темекея.

– А что ж сам-то вешаться надумал? – ничуть не меняя интонации голоса, все так же невозмутимо спросил Андрей.

Похоже, это непробиваемое спокойствие отчего-то очень раздражало и пугало Мукулаша.

– Нервы не выдержали, – с преувеличенной скорбью выдавил он. – Лошадей моих отравили, дядя умер… Этот мерзавец – не знаю, жив ли?.. Ну а я – что подумал? Теперь меня, как вернемся домой, или полиция арестует, или родня Бануша прикончит. Зачем мне это? – Мукулаш, как видно, собирался всхлипнуть, но в последний момент передумал.

В это время в лагерь вернулись Костя с Максом, поднявшие недвижимое тело Бануша.

– Что с ним? – строго спросил Лавров.

– Мертв, – спокойно сообщил Красилин. – Шею свернул еще во время падения.

Среди безмолвно взирающих на происходящее археологов снова послышались встревоженный шепот и женские причитания.

– Товарищ майор, а с этим-то что делать? Отпустить? – спросил Юрка, кивком указав на Мукулаша.

– Ни в коем случае! Связать этой же веревкой, и покрепче! – строгим тоном распорядился Андрей. – Так ты говоришь, что тебя зовут Мукулаш? – язвительным тоном спросил он, в упор глядя на позеленевшего проводника.

Отчаянно дернувшись, тот яростно выпалил:

– Да! Ты что-то другое ожидал услышать?

– Похоже, ты такой же Мукулаш, как я – Будда в седьмом воплощении. – Лавров презрительно рассмеялся и, впиваясь взглядом в глаза проводника: – Ты – ван ба дань! – неожиданно выкрикнул он.

Не ожидавший услышать подобных слов – самого страшного китайского оскорбления, тот переменился в лице и яростно дернулся, запоздало сообразив, что отреагировал так совершенно зря. Но было уже поздно. Теперь Андрей уже не сомневался в том, кто на самом деле этот человек, выдававший себя за племянника Темекея.

– В чем дело, Андрей? – к ним от шалаша умершего проводника поспешил Дёмин. – Ты чего так бранишься?

Хорошо зная восточные языки, ученый прекрасно понял смысл сказанного Лавровым.

– А дело в том, Петр Михайлович, – не отрывая взгляда от шипящего и извивающегося «Мукулаша», с изрядной долей сарказма проговорил тот, – что этот человек не алтаец и никогда им не был. Это шпион от Триад, как я и подозревал с самого начала.

Он подошел к связанному «Мукулашу» и, опустив воротник его камуфляжной куртки, одним движением оторвал большую фальшивую багровую «родинку» с правой стороны шеи. Стоявшие рядом тут же увидели скрывавшуюся под ней татуировку – лапу дракона с мечом.

– Вот оно как… Ну а я тогда, выходит, тупой и недалекий сквайр Трелони… – горестно проговорил академик. – Моя глупость стоила жизни двоим ни в чем не повинным людям. Что же теперь делать?

– Для начала – допросить шпиона и выяснить все, что нам необходимо знать. Говорить будешь? – Андрей в упор посмотрел на Мукулаша.

– Что вы все ко мне пристали? – неожиданно занудил тот с плаксивой гримасой на лице. – Чего вам от меня надо? Я ничего не знаю…

Лавров огляделся и, подойдя к недвижимому телу Бануша, с грустью произнес:

– Прости, Бануш, пытался я тебя спасти, но ничего из этого не вышло. Петр Михайлович, Бануш завещал мне похоронить его здесь, в горах, в окрестностях Уч-Сумера. Ну что ж, час исполнения этого завещания настал. Но мы его похороним не просто так, а вместе с тем, кто его оклеветал и погубил, – он многозначительно посмотрел на Мукулаша.

У того в глазах забегали огоньки нарастающего страха, и он отчаянно задергался, пытаясь разорвать веревку.

– Вы не имеете права меня убивать! – истерично заголосил шпион.

– А мы тебя убивать не будем. Ты сам издохнешь, – Андрей изобразил зловещую улыбку. – Есть древний обычай, согласно которому убийцу кладут на дно могилы живым, а поверх него – тех, кого он убил. Ну что, бойцы, за дело? Тут рядом есть хорошая расщелина, там всех троих и положим.

– Лавров! – не выдержав, к Андрею подбежала Анна Леонидовна. – Ты что, с ума сошел?! Опомнись! Как можно такое делать? Да, он негодяй. Но допустимо ли солдату становиться палачом?

– Анна Леонидовна, мы не просто солдаты. Мы – спецназ. Мы – машина истребления живой силы противника. А машина не имеет права на рассуждения о гуманизме и сантиментах. Если бы его дружки на том привале ворвались в наш лагерь, они бы стали слушать ваши мольбы и увещевания? То-то же! Борисенко и Усатов! Отнести «усопшего» к месту захоронения!