Подписчики

— Давай уйдем отсюда, — прошептал Дэнни, когда редакторша поплыла дальше. — Съедим по пицце.

Орла вспомнила, что раньше она тоже умирала с голоду на всех модных мероприятиях и не сразу научилась удовлетворяться одним мастерским укусом крекера с практически бескалорийным топингом.

— Мы уходим, — предупредила она Флосс.

Флосс, которая делала селфи, издала прерывистый вздох, не отрываясь от телефона.

— Ты теперь каждый вечер будешь срывать роль моей лучшей подруги? — капризно произнесла она в направлении Дэнни, довольно громко, так что уходящая редакторша украдкой бросила взгляд через плечо.

Орла махнула рукой, давая понять Дэнни, чтобы он не обращал внимания на Флосс. Она чувствовала, что Флосс относилась к ее любовнику со сдержанным пренебрежением, словно Орла начала носить безвкусную шляпу и Флосс оставалось только ждать, когда она перерастет эту блажь. Не будь Орла осторожной, ей бы польстила эта демонстрация собственнического чувства. Но она постоянно напоминала себе, что все это только шоу. В том, что они с Флосс были лучшими подругами, она не сомневалась, но именно поэтому знала Флосс очень хорошо — достаточно хорошо, чтобы понимать: дружба для нее — это театр. Флосс визжала от радости, когда Орла входила в комнату, и делала к их совместным фотографиям ядовито-восторженные подписи вроде «Моя лучшая подруга сексуальнее, чем твоя». Оттенок ревности по отношению к Дэнни был очередным актом этого представления, которое люди на галерке могли принять за чистую монету. Но Орла, сидевшая в первом ряду, ясно видела его природу: отвлекающий маневр, маскирующий правду блестками. Сама Флосс, может, и верила, что любит Орлу, но Орла-то знала, что она любит только себя. Она также знала, что Флосс — такой тип эгоистичной подруги, которая есть у большинства женщин в единственном экземпляре. Таких любят, но встречаются с ними всего дважды в год, о таких рассказывают остальным подругам, неизменно начиная со слов: «Знаете, я люблю ее, но…» Орла отдавала себе отчет, что рискованно иметь в качестве единственной подруги девушку такого склада, без подушки безопасности в виде других контактов, помогающих переваривать причуды эгоистки. Но никаких других отношений Орла не нажила. Так что это было все же лучше, чем ничего.

Чтобы Флосс смягчилась по отношению к Дэнни, потребовалась метель. Вьюга началась утром в первую пятницу апреля и принесла ошарашенному городу больше снега, чем за всю зиму. Поэтому все вчетвером — Орла с Дэнни и Флосс с Астоном — оказались заперты дома и потягивали ром, смешанный с растворимым какао, который кто-то нашел на дальней полке в шкафу. Электричество отключилось, что интриговало. Соседи по квартире бесконечно разговаривали.

— Вот тут мой маленький либерал считает меня чокнутым, когда я говорю, что правительство хочет отобрать у нас оружие, — вещал Дэнни. Орла гладила его по голове. — Но это не значит, что однажды они просто придут за ним. Они захотят узнать о нас все, следить за каждым нашим движением. Такое уже происходит.

— Ясен перец, чувак, — сказал Астон, выбрасывая вперед руки и спрыгивая с дивана. — Дома в Санта-Монике у меня есть очень редкий «узи», и когда я его регистрировал, это был такой пипец. Проще застрелиться. Ну, я все равно ношу его только на вечеринки.

— Ох уж эти двое, — ласково проговорила Флосс, и у Орлы подпрыгнуло сердце, когда она услышала, что Дэнни математически включен в ее тон. Она улыбнулась Флосс; та подняла глаза от секущихся кончиков волос, которые рассматривала, и улыбнулась в ответ. «Мужчины они и есть мужчины, — словно бы говорили ее глаза. — Мы с лучшей подругой проводим время со своими бойфрендами». Орла не отрывала от нее взгляда и никогда в жизни еще не была так довольна.

Неделя шла за неделей — секс, еда навынос, вечеринки, секс. Фотографии Орлы и Дэнни стали появляться повсюду и постепенно добрались до дома. Для Миффлина это была сенсация: Орла Кадден стала невероятно известной из-за близости к звезде, а потом — прикинь — вытащила какого-то чувака с холодильного склада и прихватила с собой. Переплетясь телами на диване, Орла и Дэнни просматривали посвященный им чат в «Фейсбуке». Зачитывали друг другу имейлы от бывших одноклассников, смеялись над ними и никогда не отвечали, и вовсе не из-за чванства — просто сам факт существования других людей неожиданно стал казаться им забавным.

Однако Орла внимательно следила за тем, чтобы Дэнни не видел ее входящих писем. Гейл отправляла их ей по десять раз в день. Орла игнорировала одно письмо, потом второе, пока их не набиралось столько, что сама задача прочитать их казалась невыполнимой, как бредовое поручение, на которое легче забить. Темы писем отчаянно кричали жирным шрифтом: «С ума сошла», «Это нужно прекратить», «Пожалуйста, поговори со мной», «Мы всегда на твоей стороне».