Подвал

Когда они миновали собранную из трех панелей папье-маше перегородку, закрывающую угол комнаты, кто-то закричал. Несколько членов группы потрясенно ахнули. Другие просто стояли и смотрели, бормоча что-то себе под нос. Кто-то застонал от отвращения. Донна вслед за дочерью свернула за ширму, увидела на полу за ней вытянутую окровавленную руку и чуть не упала, когда Сэнди шарахнулась назад и врезалась в нее.

Мэгги хохотнула.

Донна провела Сэнди вокруг ширмы. Там, на полу, задрав одну ногу на пыльную диванную подушку, лежала восковая фигура женщины. Ее блестящие глаза уставились вверх. Окровавленное лицо было искажено в гримасе ужаса и агонии. Обрывки ночной рубашки из льняной ткани прикрывали лишь небольшую часть груди и промежность.

- Зверь разорвал ширму, - сказала Мэгги, - и перепрыгнул через спинку дивана, застав Этель Хьюз, читавшую «Субботние вечерние ведомости», врасплох. А вот и тот самый журнал, - Мэгги провела тростью вдоль всего тела и указала на журнал. - Абсолютно все здесь осталось нетронутым после той ужасной ночи, - oна улыбнулась. - Не считая тела, конечно. Эта копия была создана из воска месье Клодом Дюбуа по моему заказу еще в 1936 году. Каждая деталь воссоздана с абсолютной точностью, вплоть до мельчайших укусов на шее несчастной.

- Мы использовали для этого фотографии, сделанные в морге. И, конечно, это - та самая ночнушка, что была на Этель той ночью. Эти темные пятна на нем - ее настоящая кровь.

- А не надругались ли над ней сексуально? - напряженным голосом спросил седой мужчина.

Дружелюбный взгляд Мэгги немедленно посуровел.

- Нет, - отрезала она.

- А я слышал совсем другое.

- Я не в ответе за все, что вы слышали, сударь. Я знаю только то, что знаю, а я знаю о Доме Зверя гораздо больше любого другого человека, живого или мертвого. Обитающий в этом доме зверь никогда не предавался плотским утехам со своими жертвами.

- В таком случае прошу прощения, - ледяным тоном сказал седовласый.

- Расправившись с Этель, зверь устроил в гостиной настоящий погром. Взгляните, например, вот на этот бюст Цезаря с отломанным носом, - нос лежал на каминной полке, рядом с самим бюстом. - Он сбросил в камин полдюжины статуэток. Он разломал все стулья. Этот прекрасный столик из розового дерева был выброшен на улицу через окно. Этот тарарам, естественно, не мог не разбудить остальных домочадцев. Комната Лили находилась прямо там, - Мэгги указала тростью на высокий потолок. - Очевидно, зверь услышал шум наверху. Он направился к лестнице.

Мэгги молча вывела группу из гостиной и повела вверх по широкой лестнице в холл второго этажа. Там они свернули налево и, миновав боковую дверь, оказались в спальне.

- Сейчас мы находимся над гостиной. Именно здесь Лили Торн спала во время атаки зверя.

Одетая в розовое кружевное платье, на кровати застыла восковая фигура, с искаженным от страха лицом уставившаяся в изготовленное из литой бронзы изножье.

- Проснувшись от страшного переполоха, Лили вытащила оттуда, - она указала на тяжелый стол из розового дерева возле зеркала, - туалетный столик и забаррикадировала им дверь. А затем выбралась через окно. Она вскочила на крышу находящегося ниже эркера[17], и уже с него спрыгнула на землю. Чего я до сих пор не могу понять - почему она даже не попыталась спасти своих детей.

Следом за Мэгги, все вышли из спальни.

- Когда зверь понял, что не сможет попасть в ее комнату, он двинулся по коридору сюда.

Они прошли мимо лестницы. Путь впереди преграждали четыре стула с резными спинками, выставленные в центре коридора. Между ними была растянута бельевая веревка, образуя в центре нечто вроде большого огороженного прямоугольника. Члены группы по одному протиснулись вперед между одной из веревок и стеной.

- Здесь мы собираемся разместить наши новые экспонаты. Восковые фигуры уже заказаны, но мы не ждем их раньше следующей весны.

- Ах, какая досада, - ехидно сказал своей жене мужчина с двумя детьми.

Мэгги вошла в дверь справа.

- Зверь обнаружил, что эта дверь открыта, - сказала она.

Окна комнаты выходили на поросший лесом склон. Две бронзовые кровати, напоминали ту, что находилась в комнате Лили, только на этих постельное белье было беспорядочно раскидано. В углу, рядом с умывальником, стояла выцветшая лошадь-качалка.

- Эрлу было десять лет, - сказала Мэгги. - Его брату, Сэму, восемь.

Их восковые тела, разорванные и изжеванные, лежали, распластавшись, лицами вниз, между двумя кроватями. На обоих были изодранные полосатые сорочки, едва прикрывающие ягодицы.

- Пошли отсюда, - сказал мужчина с двумя детьми. - Это самое безвкусное и отвратительное зрелище, с каким я когда-либо сталкивался, игра на низменных чувствах.

Его жена виновато улыбнулась Мэгги.

- Двенадцать баксов за вот это вот! - мужчина сплюнул. - Господи Боже!

Его жена с детьми вслед за ним вышли из комнаты.

Ухоженная женщина в белой блузке и шортах взяла своего сына, подростка лет двенадцати, за локоть:

- Мы тоже уходим.

- Но, мама!

- Никаких «мама». Насмотрелись уже.

- Вот блин!

Она вывела его за дверь.

Когда они ушли, Мэгги тихо рассмеялась: