Подземный мир Лайама

А за окнами было очень светло. Лайам даже зажмурился. Он не привык к такому яркому небу. Что за электронные облака здесь? В Кадолии были не такие яркие, а у Меллотракса и подавно с его вечным преддождевым небом.

Светло, и золотые лучи теплые, даже горячие. Кругом пески, а из дюн торчат обрушившиеся небоскребы.

— Что случилось, во что мы врезались, где мы? — спросил он быстро.

Салли как-то беспокойно заоглядывался и беспокойно заговорил:

— Мы… в другом городе древних, подобном Меллотраксу, согласно данным картографии, которые все в моей памяти, это Мастиртек — город, располагающийся в тридцати километрах за Реликтовым Барьером. Но что здесь?.. Здесь что-то не так… Здесь пустыня, все мертво… я не слышу электронных устройств…

— Это ожидаемо, — буркнул Лайам. — Так, что ты говоришь? Мы прошли Реликтовый Барьер? Поезд выехал из туннеля?

— Выехал. Путь вел в этот город, но за прошедшие столетия, выход из туннеля частично засыпало. Благодаря набранной скорости, прочному соединению с рельсом и облаку наночастиц, нам удалось пропахать тридцать километров чуть ли не по крышу в песке, но дальнейшее движение оказалось невозможно. Нас оторвало от основания. Поезд сломан, — сказал Салли.

— Да и древние с ним, я бы не согласился на еще одну такую поездку, — сказал Лайам, выглядывая в открывшиеся при аварии двери, остальные ребята тоже выходили.

Вокруг был засыпанный желтым песком город древних, похожий на Меллотракс с ажурными небоскребами, но покосившимися, утопающими в волнах песка с пустыми глазницами окон. Время властно даже над творениями древних. Вот как выглядел бы Меллотракс, если бы его не накрыло куполом стасис-поля. А за городом пустыня, как на двигающихся снимках древних, снятых еще на поверхности.

Сзади, вдалеке возвышалась стена, уходящая бесконечно вверх, очевидно, Реликтовый Барьер, а от него тянулась пропаханная в песке полоса.

Но это яркое небо, почему оно такое яркое? Лайам прикрыл рукой глаза, глядя вверх, пытался разглядеть свод этой гиперполости, но не мог. На мгновение ему даже показалось, что они вышли на поверхность Тейи, и там наверху настоящее небо, голубое, с белыми облаками, такое, как на снимках и в его размытых воспоминаниях других жизней. Он никогда не мог вспомнить четко, однако то, что было наверху, походило на небо планеты.

Это не настоящее небо. Да голубое, но не настолько, белеющее к вышине, и его заполняли нестерпимо сверкающие электронные облака, обжигающие кожу своим светом.

Они сломаны, как в Меллотраксе, поэтому здесь пустыня. Они все выжгли и высушили. Неужели эта гигантская центральная гиперполость такая повсюду, и то чудесное море, нарисованное на картах, уже высохло и не существует? Но он приметил, что вроде как у линии горизонта пылающие облака редеют, блекнут, и там другие облака, менее яркие.

Ребята выбирались из поезда, ахая, задирая головы.

Салли, едва выйдя, взглянул в сверкающее небо, и вдруг упал на колени и заголосил:

— Не-е-е-ет! Здесь нет сети! Я ничего не чувствую! Здесь все сломано! Я потерял всю свою силу! Я здесь никто!

— Ну, это даже обнадеживает, — пробурчал Лайам, ощупывая глазами второй вагон, ища Шами и Мирику.

К счастью, они вышли вслед за остальными, немного всклокоченные, в песке, но невредимые.

— Поехали обратно, мне здесь не нравится! — заплакал компьютерный мужик.

Лайам не обращал на него никакого внимания.

— Что здесь случилось Лайам?! — вскричала Мирика, встретившись глазами. — Почему чертов монорельс так несся, почему что-то стучало и трясло, мы не понимали, что происходит! Мы думали, наш вагон давно оторвало, и мы куда-то летим!

— Нам подсунули сумасшедшего машиниста, он решил погонять, — бросил Лайам. — Шами, иди-ка сюда, нам надо поговорить о поведении твоего компьютерного… подопечного. Он нас всех чуть не убил.

— Нет, он бы не стал этого делать, — воскликнул Шами.

Шами уставился на своего электронного слугу, сидящего на земле и утирающего слезы, вполне натуральные. Как компьютерный человек умудряется делать все это и сохранять прежнюю форму, если тут нет сети?

— Что это с ним? — спросил Шами обеспокоено.

— Боюсь, Шами, твой бог потерял силу и очень переживает из-за этого.

— Превратите меня обратно в кубик! Я не хочу быть здесь, здесь пусто!

— Успокойся Салли, все наладится, — сказал Шами, наклоняясь и хлопая его по спине.

Подбежала Калисса, она была с ног до головы измазана в чем-то, и запашок был характерный.

— Лайам, ты жив?

— Это все, что тебя волнует, Калисса? Что с тобой случилось?

— Я ехала с ослами, они все обделались от испуга, дерьмо летало по вагону.

— Ты прибежала защищать меня в таком виде? Убери нож, дурочка. Как ты мне надоела.

— Прости уже ее, Лайам, хватит. Что ты над ней издеваешься? — начала опять Мирика.

— Она сама может это прекратить, но она не хочет. Правда, Калисса?

Девушка мрачно молчала.

— По-моему, я говорил тебе не появляться в поле моего зрения, пока из тебя не выветрится эта дурь про священное служение моей особе. А сейчас тебе бы выветрить кое-что еще, проваливай и приведи себя в порядок, здесь не от кого меня защищать.