Поджигатель

Интерьер оказался весьма своеобразным. Все стены, от пола до потолка, были заняты книжными полками. Черные двери и оконные рамы, серый дощатый пол. В гостиной — только два кресла, письменный стол и музыкальный центр (зато кресла — из кожи и хрома: в любимом стиле Яна). Все крайне дорого и бескомпромиссно. Обставляя жилище, хозяин ни на йоту не отступил от велений собственного вкуса. Непрошеным гостям, таким как я, здесь было не слишком уютно.

Не дожидаясь приглашения, я села в кресло и прочистила горло.

— По телефону я объяснила вам цель моего визита.

— Не совсем так. Вы сказали, что хотите поговорить со мной о Ребекке, но не объяснили почему.

Он отошел к окну и, прислонившись к раме, устремил взгляд на улицу. Его поза была изящной, но не наигранной. Свет холодного зимнего дня падал на лицо Маддика, и я прекрасно видела его красивое лицо — прямой нос, решительный подборок, выразительные черные брови, голубые глаза. Всем своим видом он давал мне понять, что у него нет ни малейшего желания со мной общаться. Интересно, как быстро он выставит меня за дверь?

— Когда я вам позвонила, вы уже знали, что Ребекка мертва.

Я думала, эта новость будет для него неожиданной, но он на первой же фразе прервал мое тщательно продуманное объяснение.

— Да, мне сообщила об этом одна из ее подруг. Не знаю, с чего она вдруг решила поставить меня в известность.

Маддик говорил быстро. Я видела, как подергивается мускул на его щеке, и понимала, что он напряжен.

— Какая подруга? Луиза Норт?

— Луиза? — Он покачал головой и усмехнулся, будто мой вопрос его позабавил. — Нет, Луиза ни за что не стала бы мне звонить. Это была Тилли Шоу, лучшая подруга Ребекки.

— А я думала, ее лучшей подругой была Луиза. — Тем не менее я записала к себе в блокнот: «Тилли Шоу».

— Луиза тоже так думала. — Маддик пожал печами. — У Тилли было больше общего с Ребеккой. Для меня всегда оставалось загадкой, почему Бекс продолжала дружить с Луизой. После окончания университета у них не осталось почти ничего общего. Луиза все время стремилась завоевать внимание Ребекки, ходила за ней как привязанная. Тилли — более самостоятельная. Луиза и Тилли не переваривали друг друга.

— Так кто же из них на самом деле был ее ближайшей подругой?

— Наверное, обе. А может, никто. — Он зевнул. — Меня утомляла их мелочная вражда, и я старался не вмешиваться.

— Луиза утверждает, вы с ней не ладили и всячески препятствовали дружбе с Ребеккой. — Я хотела его спровоцировать, вывести из себя.

— Вот как? — удивился Маддик. — Не понимаю, зачем она это сказала.

— Вы общались с Ребеккой в последнее время? Видели ее перед смертью? — задала я главный вопрос.

— Последний раз видел ее в июле. В принципе это было до того, как она умерла. Но, насколько я понимаю, вас интересует другое.

— Значит, вы не были с ней в четверг вечером?

— Нет. — Он наконец посмотрел мне в лицо, и в его глазах плескался ледяной холод. — Это вам сказала Луиза?

— Да, она так предположила.

— Она ошиблась.

— А где вы были в четверг вечером?

— Вы что, хотите узнать мое алиби? — Он вскинул брови. — Какая чушь! Зачем мне убивать свою бывшую девушку?

— Вы не ответили на мой вопрос.

Он уперся в меня бесстрастным взглядом, но я даже не моргнула.

— Я был здесь, один.

— Весь вечер и всю ночь?

— Да.

— Кто-нибудь может это подтвердить?

— Сомневаюсь. Я не стремился обеспечить себе алиби, потому что не знал, что оно мне понадобится. Если бы я убил Бекс, я бы, наверное, позаботился об этом и сочинил для вас правдоподобную историю, — произнес он крайне язвительно.

— Что произошло между вами и Ребеккой?

— Не понимаю, какое вам до этого дело.

— Мне до всего есть дело. Я офицер полиции. Ребекка убита, и я должна собрать о ней как можно больше сведений — это моя работа.

— Наш разрыв не имеет отношения к ее убийству.

— А уж это решать буду я.

— Вы хотите услышать грязные подробности нашей ссоры? Вынужден разочаровать: мы вовсе не ссорились. Вообще ничего не произошло. Просто у нас с ней были разные цели, и в конце концов стало ясно, что, оставшись вместе, мы никогда не будем счастливы. Нам ничего не оставалось, как только разойтись.

— Кто из вас принял такое решение?

Он опять отвернулся к окну и, помолчав, сухо ответил:

— Я, а она со мной согласилась.

Наверное, Ребекка была гордой девушкой, и Маддик легко от нее отделался. Она не стала за него бороться, хотя, по словам Луизы, забыть его тоже не могла.

— Вы сказали, что у вас были разные цели. Какая цель была у нее?

Он покачал головой.

— Сейчас слишком поздно обсуждать наши с ней отношения.

— Я спрашиваю не для этого. — Я подалась вперед и максимально смягчила тон. — Мне необходимо понять, какой она была. Я хочу, чтобы вы рассказали о ней, потому что только так я смогу узнать ее характер.

Он помолчал, обдумывая мои слова.

— Не знаю, смогу ли помочь.

— Вы знали ее лучше, чем многие другие, ведь вы долгое время были вместе.

— Не так уж и долго — чуть больше двух лет.

Я молчала, нарочно затягивая паузу, и в конце концов он заговорил:

— А вы упрямы. С виду не скажешь.