Поэты «Искры». Том 2

Не всё ж смеяться нам… Находит иногдаНа каждого из нас стих грустный, господа,А не найдет, так жизнь сама тот стих подскажет,Его с каким-нибудь печальным фактом свяжетИ если вырвет смех, то не веселый, злой,Как в осень ветра стон, под непроглядной мглойТоскливо ноющий, нам в душу проникая…Печальный свой рассказ начну издалека я.В те дни, когда от сел до шумных городов

Очнулась наша Русь от сна, в конце годовПятидесятых, вдруг в кружках литературныхИ в двух-трех органах, в то время подцензурных,Но смелых, — с цензором в ладу жила печать,—Писатель молодой вниманье обращатьСтал на себя. Ему успех сулили верныйЖурналы тех времен, и — случай беспримерный! —Сам Гончаров Иван, на похвалы скупой,К нему благоволил. Закон судьбы слепой,Однако, подшутил над бедняком жестоко,

И не сбылись слова газетного пророка,Сплетавшего ему заранее венокЛавровый. С климатом Невы бороться могНедолго молодой приятель мой Рахимов(Я выбрал для него один из псевдонимов)И, раздражительный до крайности, больной,В хандре был принужден уехать в край инойЗа новым воздухом живительным и светом.Как жил, что делал там два года он — об этом

Не знал никто из нас. Как в воду канул онИ без вести пропал. Был сильно пораженПечальной вестью я уже гораздо после,Что он сошел с ума в Испании. Нашлось лиТам несколько друзей у юноши? КакойОтравой нравственной с безумною тоскойОн был сражен? Не мог о том сказать никто нам;Узнали только мы, что там, под небосклономТоледо, он попал в больницу, как в тюрьму,Где, верно, суждено окончить дни ему,

И что надежды нет уже на возвращенье Рассудка.От души и полны сожаленья,На родине друзья скорбели о судьбеСобрата своего, но в будничной борьбе,Где бьемся день за днем мы все теперь тревожно,Воспоминаньями жить долго невозможно,И постепенно был забыт и погребенВ гробнице памяти друзей живущих он.

2