Вы говорите, сударь милый,Политик из меня ни к черту?Мол, я алхимик дивной силы,Слова сбирающий в реторту,Творец бальзамов чернокнижных,Присяжный мастер дел мистичных,Интуитивных, непостижныхИ прочих штук аполитичных…Признаюсь – колдовал немало,Имею в том давнишний навык.Я муку и тоску, бывало,Лечил напитком слов лукавых;Или порою – для романса,Для музы, дамы симпатичной,Для поэтического трансаЯ жизнью жил аполитичной.Колдуя над питьем словесным,Как фармацевт провинциальный,Я различал сквозь занавескиВ пылу восторга отблеск дальнийЗари эфирной («мирной»… «лирной»…),И с уст моих строфа срывалась…А это был Пожар Всемирный -Политика разбушевалась!Разверзся ад, пришел в движеньеВесь свет, был путь открыт раздору.Пустой банкрот – воображеньеКо всем чертям пошло в ту пору.И вздыбились людские толпы,Пожар забушевал над светом.И вылез из своей ретортыЯ политическим поэтом.Политика нашла мне дело,Она (в ней – цельность, живость, сила!)Меня, как нить в иголку, вделаИ к жизни накрепко пришила.Она была кипящим соком,И – напряженно, энергично -Мне совесть пронизала током,Она и вправду поэтична!Я только с ней дошел до смыслаВысоких дней и серых будней -И только в ней живу и мыслюЯ, сын эпохи многотрудной…
ДОЧЕРИ – В ЗАКОПАНЕ
Кланяйся Татрам, дочурка, Татрам могучим,Снегу, кипящему солнцем, зорям татранским,Кланяйся синему небу, кланяйся тучам,Кланяйся, дочка, высоким дням закопанским.Кланяйся птицам и людям, рощам, полянкам,Кланяйся близким созвездьям, утру и ночи,Это – твое, моя дочка, ты ведь гражданкаНашей Республики юной – Польши рабочей.Здесь я скитался когда-то (если б ты знала!)Темной тенью по снегу, ночью кромешной.Черная свора металась, глухо рычала,Грозной шеренгой вставала – бойся, нездешний!Вороны мрачно кричали, били крылами,Вихри в проулках кружили, веяли в очи.Нынче – и трудно и скудно, завтра – в тумане,Завтра все то же, что прежде,- шпик и заводчик.Кланяйся Татрам, дочурка, доброе словоМолви трудящейся Лодзи с горного склона,Кланяйся с гор и нагорий, с Ока МорскогоДобрым силезским шахтерам низким поклоном.