Пойма

Через несколько секунд бабушка появилась вновь — с дробовиком и в ботинках. Я, покуда ждал, тоже нырнул в свой комбинезон и втиснул ноги в обувку. Человек-козёл не сдвинулся с места. Так и стоял, махая нам рукой.

— Дразнится, сукин сын, — проворчала бабушка.

— Да, только где же Том? — недоумевал я.

Было видно, как у бабушки осунулось лицо, и при свете луны в сетчатой тени ширмы она вдруг показалась мне древней старухой, чуть ли не ведьмой.

— Пошли, — скомандовала она.

Распахнула дверь, толкнув прикладом ружья, поспешила к Человеку-козлу. Двигалась она очень быстро. Трепетала на ветру белая сорочка, плясали на стволе дробовика голубые лунные блики. Она была точно дух, вырвавшийся из преисподней.

Я рванул за бабушкой, и оказалось, что поспеть за ней трудновато. Человек-козёл отскочил в тень, бесшумно, как мысль.

На бегу я стал звать сестру по имени, а бабушка подхватила мой крик, но Том не отвечала. Я споткнулся и грохнулся наземь. Поднявшись на колени, увидел, что споткнулся об Тоби. Он неподвижно растянулся на земле, прямо на опушке. Я поднял его на руки. Собачья голова безжизненно свесилась на сторону. Пёс тихонько заскулил, лихорадочно взбрыкнул задними лапами. Из его головы в месте удара сочилась кровь.

После всего, чего он натерпелся, псу пробили череп, и он, по всей видимости, умирал. До этого он гавкал, чтобы предупредить меня о появлении Человека-козла, а я не внял его сигналу. Перекатился себе на другой бок и провалился в сон, а Человек-козёл пришёл за Том. Теперь Тоби был ранен и умирал, Том пропала, мама с папой куда-то уехали, а Человек-козёл исчез с глаз долой.

И если на то пошло, бабушку я тоже успел потерять из виду.

24

Не хотелось оставлять пса истекать кровью и помирать, но надо было помогать бабушке найти Человека-козла и Том. Я бережно уложил Тоби на землю, подавил рыдания, не разбирая дороги, кинулся в лес вдоль узкой тропки, по которой устремилась бабушка в погоне за Человеком-козлом. Я ни на секунду не усомнился, что в любой момент наткнусь на тело бабушки или сестры, но этого не случилось. Наконец я начал нагонять бабушку. Она теперь двигалась уже не так проворно. Хромала, тяжело дышала. Всю ночнушку ей изорвали ветки, волосам пришлось не легче. Вид у бабушки был совершенно обезумевший.

— Ты, родной, беги дальше, — прохрипела она. — А я больше шагу ступить не могу… Посидеть надо, отдохнуть… Не настолько я крепка, как мне думалось. Он вон туда свернул, через колючие кусты. Тебе спешить надо… На, вот тебе дробовик.

— Не хочу я тебя здесь оставлять!

— Ты должен бежать за ним, найти Том. У тебя ружьё. Он-то без ружья, но я видела, у него нож есть. Здоровый такой, на боку подвешен. Заставь его сказать, где Том, слышишь? Ох, господи Иисусе, чую, вот-вот концы отдам. Сердце-то как колотится… Иди… иди, Гарри!

Бабушка осела задом на землю, грудь у неё ходила ходуном, как будто её накачивали мехами. Как только бабушка легла, я подхватил дробовик, ломанулся через ежевичник и выскочил на узкую тропу, усыпанную сосновой хвоей. Между ветвями над головой парила в танце луна и освещала мне путь. Было видно, что Человек-козёл где-то отодвинул ветки, а кое-где даже немного их сломал, словно хотел, чтобы я видел, куда он направился.

Лунного света хватало, чтобы видеть, куда я бегу, но недостаточно, чтобы каждая тень не казалась мне Человеком-козлом, свернувшимся в клубок и готовым наброситься. Ветер тяжело вздыхал в кронах деревьев и приносил капли дождя, и этот дождь холодил мне кожу. Луну постепенно затянуло тучами.

Я не знал, стоит ли идти дальше или же лучше вернуться, взять бабушку и попробовать найти маму с папой. Чувствовалось: не важно, что я делаю, драгоценное время в любом случае уходит впустую. Неизвестно, что Человек-козёл вытворяет с несчастной Том. Связал ли он её и оставил на опушке, прежде чем прийти и дразнить меня через окно? А может, он уже проделал с девочкой всё, что хотел, и теперь хочет заполучить себе в лапы меня?

Я подумал, что он сотворил со всеми этими бедными женщинами, подумал о Том — и мне стало дурно, и я побежал быстрее, решив, что лучше всего просто продолжать в том же духе, и надеясь, что я всё-таки настигну чудовище, удачно в него выстрелю и спасу сестру от её жуткой участи.

Тут-то мне и бросилась в глаза странная штуковина посреди тропинки, ясно выделяющаяся в лунном свете, что пробивался сквозь листву. У одного из деревьев была обломана ветка, и её воткнули в землю. Конец палки нагнули вправо и немного обстругали до остроты. Получилось что-то вроде стрелки, указывающей путь.

Человек-козёл явно надо мной издевался. Я решил, что у меня нет другого выбора, кроме как идти по этой стрелке — там была тропинка, ещё более узкая, чем та, на которой я стоял.

Я свернул на неё, и посреди тропинки нашёлся другой указатель, на этот раз сработанный куда небрежнее — тупо обломанная ветка, вогнанная в землю, согнутая в середине и снова смотрящая вправо.