Поймать Короля и высечь!

И правда, в субботу вечером ему встретился отец Ромки Целиковского и, вежливо поздоровавшись, сказал:

— Знаете, мой Роман весь день читал книгу и, между прочим, по радиотехнике.

Еще вчера Дорофей Анатольевич не упустил бы возможности чем-нибудь ответить, но сегодня он многозначительно промолчал.

Самолюбие Алексея Гелиодоровича было уязвлено. Еще бы! Подозрение пало на Ромку. И ему хотелось поскорее снять его. Он видел Ромку послушным и примерным мальчиком. Другие же считали его «задирой и задавакой». А Ромка никогда не подводил товарищей, до последнего отстаивал честь двора в драках, которые, как вы сами понимаете, иногда все же происходят и сейчас. Они бывают случайными, вынужденными, честными и нечестными. Но, к сожалению, некоторые взрослые этих тонкостей не различают. Для них даже та драка, в которой Ромка защищал обиженного товарища, была «хулиганством». Алексей Гелиодорович эти тонкости в мальчишеских отношениях понимал. И, естественно, он хотел, чтобы и начальник ЖКО научился разбираться в них.

— Знаете, — сказал он Дорофею Анатольевичу, — мы иногда поднимаем шум по пустякам. Ведь это проще всего: поймать и высечь.

— Вам, как научному работнику, наверное, известно, что самое простое это и есть самое надежное! — не выдержал Дорофей Анатольевич.

— В вашем утверждении есть доля правды. Но, знаете ли, в век сложных кибернетических систем более надежное — иногда и более сложное. А в вопросах воспитания — особенно…

— Мой отец меня частенько сек, так неужели я, по-вашему, плохим вырос? — потеряв терпение, в лоб спросил Дорофей Анатольевич.

— Я… я… знаете ли, не могу сказать… — стушевался отец Ромки.

— И на том спасибо! — довольно улыбнулся Дорофей Анатольевич.

— Товарищи!.. Товарищи!.. — выскочил на балкон Артур Вартанович. — Я только включил… Этот Король зашипел, как гусак, которого два дня не кормили, и предупредил, что раз его требования не выполнили, то он завтра выключает телецентр.

— Дети… Где наши дети? — растерянно осмотрелся Алексей Гелиодорович.

— Во-во! — повеселел Дорофей Анатольевич, глазами отыскал внука, подозвал и, взъерошив его короткие волосы, засмеялся:

— Молодец Король! Пора воспитывать родителей!

Федька, не понимая, чем так доволен дед, когда все вокруг возмущены, настороженно замер. Он никогда не участвовал в драках, не играл в футбол. Ходил по двору в гольфах и синих шортах, весь чистый, отглаженный, словно только что сбежал с витрины детского универмага. Лишь однажды Дорофея Анатольевича вызвали в школу. Оказалось, что внук разбил стекло и сделал это не случайно, а на спор: швырнул пенал в окно на виду у всего класса.

Вернувшись домой, Дорофей Анатольевич основательно выдрал Федю. Потом соседи и в глаза и за глаза говорили, что он воспитывает внука неправильно, что нужно убеждать, а не «рукоприкладствовать». Кто-то грозился даже написать родителям Феди в Сибирь, куда те уехали строить гидроэлектростанцию.

Дорофей Анатольевич только посмеивался:

— Посмотрим, что из ваших субчиков вырастет… Мой-то этот урок надолго запомнит, а у ваших в одно ухо влетает, а в другое вылетает.

И правда, Федя больше ничего подобного не делал. Только иногда Дорофей Анатольевич узнавал от соседей, что внук играет в футбол в соседнем дворе и, понимая, что изолировать Федю от мальчишек не может, он лишь разводил руками: «А что поделаешь?» Раньше внук рассказывал ему почти все, что происходило в школе. Но теперь он с ним почти не разговаривал, даже советоваться перестал. И как-то спросил у Варвары Дмитриевны: «Куда начальник кранов пропал?» Наказывать за это Дорофей Анатольевич не стал, но серьезное внушение сделал.

И теперь он завел внука в свой кабинет, усадил в кресло и начал издалека. Рассказал о своей нелегкой и неблагодарной работе, вспомнил, что через неделю начнутся занятия в школе, и поинтересовался, все ли учебники купила ему бабушка.

— Нам их теперь в школе бесплатно выдают, — не понимая, что от него хотят, Федя вжался в кресло.

— Да-да, в газете писали. Значит, об учебниках теперь заботы нет. Зато ответственности прибавится: беречь их надо. Понял?

— Понял.

— А теперь, Федя, — главное… — Дорофей Анатольевич в упор посмотрел на внука. — Я не поверю, если ты скажешь, что Король Эфира тебе не знаком.

Федя промолчал.

— Неужели тебе авторитет деда не дорог? Ты же знаешь: я публично пообещал поймать этого радиохулигана. И ты его знаешь!

— Знаю.

— Ну, так в чем же дело?

— Но я же обещал… — Федя неуютно поежился под пристальным взглядом деда.

— Владик этим занимается?

— Нет! — испуганно выкрикнул Федя.

— Кто же?

— Не знаю.

— Молодец! Я бы на твоем месте тоже не выдал товарища. Иди, гуляй! — загадочно улыбнулся Дорофей Анатольевич.

Выпроводив внука, он запер кабинет и поднялся в свою квартиру. Зашел в спальню. В соседней квартире, где жил Владик Третьяков с матерью, было тихо. «То ли нет никого, то ли слух подводит!» — подумал Дорофей Анатольевич. Затаил дыхание и услышал чей-то голос, шаги, смех, понял, что Владик дома не один.

Начальник ЖКО вышел во двор. Перед доминошниками стоял Арт и, причмокивая, прищелкивая пальцами, рассказывал: