Пока молчат оракулы

Лейтенант что-то сказал водителю, и "Урал" прибавил скорость. Видно, Бык хотел проскочить шлагбаум одновременно с "санитаркой".

Однако полицейский поднял руку с полосатым жезлом, показывая нам на обочину.

Наш грузовик затормозил так резко, что машину занесло юзом. Дальше все смешалось. В кабине раздался выстрел, тело водителя вылетело через дверцу, а лейтенант уже сидел за рулем и лихорадочно вращал руль, будто запускал волчок.

Прямо через тент мы открыли огонь по окопчикам и по блиндажу. Кто-то из ребят одним рывком разорвал исполосованный очередями брезент и швырнул в образовавшуюся дыру сразу несколько вакуумных гранат. Ахнуло не слабо!..

Так как прицельно стрелять с машины, прыгавшей по кювету, было невозможно, то мы старались наделать как можно больше шума.

Наконец, "Урал" обогнул шлагбаум и опять выскочил на асфальт. Я успел увидеть сквозь дырки в тенте последствия того переполоха, который мы наделали: несколько полицейских лежали друг поперек друга возле блиндажа, мордами в землю - то ли мертвые, то ли перепуганные. Санитарный фургон валялся в противоположном кювете вверх колесами, продолжавшими крутиться в воздухе. По пыльной обочине судорожно, как жук с оторванной ногой, полз потерявший щеголеватость полис-офицер с "магнумом" в руке, по его лицу струилась кровь...

Тут над нами засвистели пули, что-то забарабанило по бортам машины, мы рухнули плашмя на стальной пол, и каждый из нас, наверное, впервые в жизни молил Бога, чтобы у полицейских пули не оказались с головками самонаведения...

Прекратилась эта катавасия довольно быстро.

Стало тихо - если тишиной можно назвать бешено ревущий на предельных оборотах турбодвигатель "Урала". На этот раз нам повезло...

- Пронесло! - словно прочитав мои мысли, воскликнул Плетка.

- Сколько раз? - грубовато пошутил неутомимый Канцевич, и мы дружно заржали над не понявшим юмора португальцем.

Бык недоуменно обернулся к нам и покрутил пальцем у виска.

- Смех-то, как говорится, - к слезам, - вдруг сказал Корреспондент. Теперь нам далеко не уйти... Дурак же ваш лейтенант, я вам скажу!

- Чего-о? - протянул Ромпало (в кутерьме очухался и он). - Да кто ты такой?

- Не горячись, Вася, - сказал Гаркавка и повернулся к Рамирову. - Вы лучше не трогайте Быка, господин Рамиров: мы за него - в огонь и в воду!..

- Это мы уже проходили, - с иронией сказал журналист. - Двадцать лет назад в Пандухе полсотни балбесов-рядовых тоже не чаяли души в своем ротном. А тот, глазом не моргнув, положил их всех до единого под кинжальным пулеметным огнем, пытаясь любой ценой взять высоту, за которую один окорок в генеральском мундире посулил этому самому ротному фитюльку на грудь!..

- К нашему лейтенанту это не имеет никакого отношения! - упрямо сказал Белорус.

А я... Я не помню, как вскочил.

- Если ты, бумагомарак вонючий, еще хоть раз что-нибудь вякнешь против лейтенанта, я удушу тебя! - воскликнул я и добавил самую заветную клятву: - Матерью клянусь!

- Брэк, брэк, Эсаул, - глядя себе под ноги, сказал Олег.

Побледневший Рамиров молчал.

МИЛИТАР-СТАЖЕР АНТОН ФЛАЖЕЛУ, ОН ЖЕ - "ПЛЕТКА"

Мы не долго наслаждались гладким асфальтом шоссе: Бикофф вскоре свернул на ухабистую грунтовую дорогу, уводившую в лес.

Поднимая тучи пыли, мы тряслись по кочкам и рытвинам. Поистине, помимо дураков, плохие дороги - национальное бедствие для русских. Когда я первый раз приехал домой в отпуск и рассказал отцу про русские дороги, он сказал, что сейчас по ним еще ездить можно, вот лет пятьдесят назад попробовал бы я проехать на своем "вольво" хотя бы пятьсот километров по русским провинциям - подвеска не выдержала бы такой пытки. Наверное, именно поэтому пятьдесят лет назад русские еще ездили на лошадях, добавил он тогда...

И сейчас езда превратилась в немыслимое ралли, а скорее - багги. Мы ворвались в лес и мчались, уворачиваясь от летевших навстречу деревьев. Все-таки Бикофф отлично водил машину. Мастер на все руки, как говорят сами русские, хотя я всегда удивлялся: почему на "все руки"? Ведь их только две, так не разумнее ли говорить: "Мастер на две руки"? О, этот русский язык, столь же загадочный, как и люди, которые на нем говорят!..

Внезапно над головой что-то загудело, и я увидел через порванный тент два боевых геликоптера, которые явно заходили в атаку - и не на кого-нибудь, а на нас.

Я ударил изо всех сил по кабине прикладом и показал вверх обернувшемуся лейтенанту: "Воздух!".

Поздно. Вертолеты уже произвели залп ракетами.

Нас спасло лишь то, что в свое время мы много тренировались в прыжках с грузовика на большой скорости... Уже оказавшись на земле, я увидел, как из кабины "Урала" в придорожную траву боком падает лейтенант и как прыгают из кузова остальные наши. Некоторое время неуправляемая машина неслась, подпрыгивая и раскачиваясь на кочках, словно резвящийся жеребенок, а потом ее накрыл ракетный залп, и, объятая пламенем, она врезалась в деревья, а потом грянул оглушительный взрыв.

Вертолеты развернулись и тщательно прочесали дорогу, а потом и лес пулеметными очередями, но мы уже успели убраться с места вынужденного спешивания.