Пока смерть не разлучит нас

обезображенного фонтана. Можно подумать,что до

водружения статуи уродец выглядел лучше.

   – Зря вы вырезали эту статую, риата Аделис, - с

неодобрением объявил Эрл,когда принес в пристройку горячий

тэй. - Всадник, конечнo, вышел как живой, но грифона делал

жутко знаменитый в Риоре мастер, и хозяин очень дорожит

фонтаном.

   – То есть обновление риата Гери возмутит? –

заинтересовалась я.

   – Не возмутит, а приведет в ярость . Я что подумал… Может,

пока не поздно поставим на двери в пристройку засов?

   Я с трудом сдержала издевательский смешок, не подозревая,

что уже через несколько часов всему дому, включая прислугу,

разнорабочих, охране и даже ледяному наезднику, будет не до

смеха.

   Доар вернулся тем же днем после обеда, о чем мне доложила

заикающаяся горничная. Она бочком протиснулась в гостиную

и прошептала, словно выписывала мне смертный приговор:

   – Хозяин хочет вас видеть .

   Сердце так сильно грохнуло о ребра, что стало больно.

Конечно, не от страха.

   – Где?

   – Они во дворе.

   – Они? – удивленно изогнула я брови.

   Перед фонтаном, обзаведшимся наездником, в гробовом

молчании, как на пoхоронах, стояли Доар, Якоб и незнакомый

старичок в бархатном плаще винного цвета и с тростью в

руках. Подозреваю, что онемели риаты вовсе не от восхищения

филигранной выточкой льда и сходством ледяной фигуры с

живым прототипом. Лицо самого «прототипа» застыло,и даже

на расстоянии ощущалось, как его распирало от злости (Доара,

а не лицо).

   Изящно поддерживая юбку, я спустилась по ступенькам и с

жизнерадостной улыбкой певучим голосом вымолвила:

   – Светлых дней, риаты.

   Муҗчины синхронно обернулись в мою сторону. Светлым

этот день назвал бы только искренний оптимист. Погода

заметно испортилась, долину накрыло серыми облаками и на

улице царили бледные сумерки.

   – Дорогой муж, добро пожаловать домой.

   – Светлых дней, Аделис, – мрачно вымолвил Доар. – Риат

Гаэтан, позвольте вам представить мою… супругу.

   Он запнулся на последнем слове, будто не понимал, как

оказался связанным с исчадием демонического чертога не

ритуалом изгнания, а брачными узами.

   – Аделис, познакомься с мастером Гаэтаном. Он автор

фонтана для нашего дома и искренне удивлен его

преображением.

   Другими словами, помогите мне, светлые боги.

   – Какая честь, мастер, – любезно вымолвила я.

   Уважительное приветствие, демонстрирующее прекрасное

эсхардское воспитание, на фоне ледяного всадника с лейкой в

протянутой руке прозвучало верхом издевательства. Натужная

пауза была тому подтверждением. Лучше бы уж просто

отвесила поклон.

   – Я решил, что мастер поможет тебе определиться с выбором

интерьера в доме, - в голосе Доара появилась подозрительная

вкрадчивость, - а тут такой необычный... сюрприз.

   – Тебе понравилось? - невинно спросила я.

   – Я в восторге, – проговорил он и мрачно добавил: – В таком

восторге, что не могу подобрать слова. Риат Гаэтан, а вы как

считаете?

   Тот пожевал губами, постучал тростью и вымолвил тонким

старческим голосом:

   – Ваша супруга исключительно талантлива,и у меня

появились сомнения, что ей требуется помощь в выборе

интерьера.

   – Что вы, мастер, я не переживу ремонт без ваших

наставлений, - с серьезной миной уверила я, но почему–то

снова прозвучало насмешкой.

   Без преувеличений Доар поменялся в лице. Только

присутствие чужого человека удерживало его от грандиозного

скандала. Интересно, мысленно он выбирал храм, где мы

разведемся,или размер кандалов, которыми прикует меня к

дверной ручке?

   – Только, милая эсса, скажите, а почему у него в руках сей

странный предмет? - Скульптор тростью указал на лейку.

   – Это же фонтан. Он обязан фонтанировать, - со сладкой

улыбкой я щелкнула пальцами.

   В лейке забурлила, заколотилась вода. По невидимым венами

и артериям потоки стремительно вознеслись к ледяной голове,

и из ушей наездника вырвались две мощные струи. Ударили в

окна с такой силой, что зазвенели стекла, сломали голые

кусты. Стоило признать, что в первый раз вода выходила с куда

меньшим напором.

   – Какое интересное решение, - в замешательстве

пробормотал старичок.

   За спиной раздался глумливый смешок Якоба, но Доару

выверт с головой-лейкой не понравился.

   – Фонтанировать, говоришь? – прошипел он, прожигая меня

яростным взглядом.

   В этот момент голова наездника, не выдержав гневной

стихии, хрустнула! По ледяному лицу прочертилась глубокая

кривая трещина.

   – Что это его так раскорячило? - тоненьким голосом уточнил

мастер Гаэтан.

   – Кхм… – задумчиво промычала я.

   Струи начали терять ярость и напор, оскудели, а потом вовсе

иссякли. Мгновением позже ледяную башку разорвало на

тысячи крошечных осколков. Ледышки брызнули в разные

стороны. Мы отскочили от фонтана на безопасное расстояние

и некоторое время таращились на обезглавленного наездника,

протягивающего бесполезную лейку. Смотреть на

изуродованного, но очень гордого ледяного калеку было по-

настоящему больно.

   – Что это? - вымолвил Доар.

   Риторический вопрос не нуждался в ответе, но я неожиданно

даже для себя пояснила:

   – Всадник без головы.

   Вдруг припаянная нога отвалилась от тела и, рухнув на дно

фонтана, раскололась на куски.

   – И без ноги, – зачарованно произнес мастер.

   Для настоящего создателя ледяных фигур это был полный

провал!