Пока смерть не соединит нас

— А то… Это довольно деликатный вопрос… На самом деле я уже видела эту женщину в Сент-Андре.

— Это нормально, она там работает.

— Да, но… Она была не одна…

— Что вы хотите мне сказать? — раздраженно спросил Венсан.

— Она была с Пьером. Они были вместе, оба.

Такое заявление повергло его в шок. Ему показалось, что он плохо понял. Не расслышал.

— Вместе? Что значит — вместе?

— Вместе. Однозначно. Как любовники.

Несколько секунд проводник молчал, ошеломленный подобным сообщением.

— А вы уверены?

— Совершенно уверена. В то время я еще не была знакома с его женой. И подумала, что это Надя. Но это оказалась Гислен Мансони. Совершенно точно. Они явно были любовниками. Сомнений быть не может… Но похоже, вы этого не знали.

— Нет, не знал. Должен сказать, я совершенно обескуражен… Мне казалось, что Пьер… Что он рассказывал мне обо всем.

— Есть вещи, о которых не говорят даже лучшему другу… Прежде всего лучшему другу! Тем более что, насколько я поняла, вы довольно близки с Надей…

— Она жена моего давнего друга, это нормально, разве нет?

— Да, разумеется. Возможно, поэтому Пьер никогда не осмеливался сказать вам, что он и Гислен…

— Согласен.

— Мне пора, — произнесла она, вставая. — Шеф меня точно уроет!

— Спасибо, что заехали.

Они направились к двери; Серван наклонилась, чтобы погладить Галилея, изо всех сил старавшегося ее удержать.

— Как вы считаете, Жюльен Мансони в курсе отношений своей жены с Пьером?

— О нет! — с горькой улыбкой уверенно произнес Венсан. — Разумеется, нет!

— А если он недавно узнал о них?

— Вы хотите сказать, что подозреваете Жюльена?

— Вы же знаете: ревнивый муж, убивающий соперника, — классический сюжет…

Венсан покачал головой. Ничего подобного он даже вообразить не мог.

— Возможно, следует провести более глубокое расследование, — предположила Серван. — При такой информации браконьеры перестают быть единственными подозреваемыми… Конечно, если мы по-прежнему предполагаем, что произошло убийство.

— Не говорите об этом Вертоли, — попросил Венсан. — Не хочу, чтобы слухи облетели всю долину… Для Нади, да и для Жюльена это станет настоящей катастрофой. Пьер бы этого не хотел.

Немного подумав, Серван улыбнулась в ответ:

— Согласна. Пусть шеф сосредоточится на браконьерах. А мы будем разрабатывать другой след…

— Хотите вести параллельное расследование?

— Почему бы и нет?

— Вы практически не знали Пьера… Зачем это вам?

— А разве это не моя работа?

Он кивнул в знак согласия.

— Я вам позвоню! — крикнула она.

«Мазда» растаяла в первых лучах утреннего солнца, начавшего сбрасывать с себя покровы тумана. Какое-то время Венсан стоял на пороге, потрясенный услышанной им новостью. Оставшись один на один со своими вопросами и сомнениями, он вернулся в дом.

Нет, он уже не один. Появилась девушка с бледным лицом и синими глазами, взгляд которых ему трудно выдержать, но которых ему уже не хватает.

* * *

Дверь открыл Адриан; выражение его детского лица утратило частичку своей беззаботности.

— Привет, приятель! — поздоровался Венсан, подхватывая его на руки. — Мама дома?

— На кухне…

Проводник опустил Адриана и двинулся по узкому коридору. Надя готовила обед; дом наполнялся соблазнительным ароматом жареной курицы. Она вытерла руки о фартук, повязанный вокруг талии, и постаралась улыбнуться:

— Добрый вечер, Венсан… Рада, что зашел навестить нас.

— Я тебя умоляю… Это нормально.

Потом Надя повернулась к сыну:

— Адриан, если хочешь, можешь пойти поиграть в сад. К ужину я тебя позову… Согласен?

Мальчик схватил курточку и исчез с быстротой молнии.

— А как Эмелин? — с тревогой поинтересовался Венсан. — Она ходит в школу?

— Еще нет. Она начнет учиться с понедельника. Она у себя в комнате. Сейчас я позову ее.

— Не надо. Я потом сам к ней поднимусь.

— Поужинаешь с нами? Дети будут рады…

— Согласен… Помочь тебе?

— Нет, спасибо… Налей себе стаканчик.

Венсан сел на старый деревянный стул и стал сосредоточенно наблюдать, как Надя хлопочет у плиты.

Усталое лицо, темные круги под глазами. Морщины на лбу.

Она закурила сигарету. Оперлась о столешницу рядом с приоткрытым окном, через которое она могла видеть сына.

— Как ты, держишься? — спросил Венсан.

— У меня нет выбора. Теперь у них, кроме меня, никого нет.

Разумеется.

— Ты же знаешь, что всегда можешь рассчитывать на меня. Если тебе что-нибудь нужно, не важно что…

— Я знаю, Венсан. Знаю… Скорее, дети могут в тебе нуждаться. Ты мог бы… твое присутствие может им помочь привыкнуть к отсутствию Пьера… Они любят тебя, и потом, у них скоро возникнет потребность в мужских…

Она разрыдалась, и сердце Венсана разорвалось пополам. Поколебавшись, он подошел к ней. Осторожным движением погладил по голове, потом обнял.

— Извини меня!

— Не надо извиняться, Надя. Поплачь, тебе станет легче… Поплачь…

Она позволила горю выплеснуться наружу, дала волю слезам, потому что рядом был мужчина, готовый защитить ее. Ей понадобилось много времени, чтобы прийти в себя; Венсан осушал ей слезы, бережно вытирая ее лицо.

Они были так взволнованы, так близки друг другу.

— Пора накрывать на стол, — произнесла она. — Ты пойдешь повидаться с Эмелин?

— Сейчас иду.