Похищение чародея

— Вас обманули, — сказал я так, чтобы все слышали. — Все это обман, чтобы нас разорить и погубить! Военные хотят поселить здесь людей из Лигона. У них тесно, они давно хотят захватить наши горы.

— А ты сам, хозяин, разве не из Лигона? — крикнул кто-то, и в толпе захихикали.

Но я не сдавался.

— Вот вас выселят из Танги, а обратно не пустят.

— Если так, то зачем им фабрику разбирать? — спросил идиот-управляющий.

— Вы его не слушайте, — сказал, обернувшись к остальным, человек с разводным ключом. — Мы его не знаем. А то завтра тряхнет — и нет фабрики. И все мы без работы.

— Я ваш хозяин, это моя собственность. Я призываю вас разойтись. Тех, кто не подчинится, увольняю.

Толпа растерянно молчала. Чаша весов колебалась. Но опять вмешался мой основной оппонент:

— Им лучше, чтобы все погибло, только бы не досталось правительству. А нам что на хозяина работать, что на правительство. Правительство даже будет больше платить. Это я вам точно говорю.

Толпа зашумела одобрительно, и я понял, что мое дело проиграно. Мне было ясно, что за этим скрывается жестокая и коварная рука майора Тильви.

— Господин хозяин, — шептал мне на ухо управляющий, — лучше уйдите отсюда. Люди злые, они могут вас обидеть. Они боятся остаться без работы. Уйдите.

— Нет, — произнес я твердо. — Я забочусь об интересах рабочих. Их обманывают. В этот момент их семьи гонят в горы, а они, наивные, разбирают машины, чтобы военным было легче увезти их в Лигон.

— Гони его! — крикнул кто-то. Но более осторожные прислушивались к моим словам. Другой голос возразил:

— Надо проверить. Какой смысл хозяину свою фабрику губить? Может, он знает что-то.

К сожалению, решение, к которому пришли эти люди, оказалось совершенно неприемлемым для меня. Какая-то горячая голова предложила послать одного из них в комендатуру, узнать, как там дела, заглянуть по домам. А меня, пока суть да дело, запереть на складе.

Я сопротивлялся как тигр. Но эти темные озлобленные люди, столь далекие от понятий законности и порядка, сволокли меня к темному складу, и я услышал, как звякнул засов. Лишь зарешеченное окошко связывало меня с миром. И меня охватил ужас. Я почувствовал себя погребенным заживо. Меня не успокоил даже шепот управляющего, который вскоре подошел к окошку и сказал:

— Я вас, как только станет потемнее, выпущу.

Он не понимал, что мне не к кому бежать, некого молить о помощи. Снаружи слышались голоса, крики, и я на всякий случай удалился в дальний угол склада и спрятался там, ибо опасался, что, вернувшись, посланец принесет приказ перевести меня в тюрьму. Я слышал, как он вернулся и как возбужденно переговаривались рабочие. Потом они вновь принялись за разрушение фабрики, забыв обо мне. Лишь через час до меня случайно донеслись слова:

— А что с хозяином делать?

И ответ:

— Пускай сидит, отдыхает.

И взрыв хамского хохота.

Когда управляющий, не нарушив своего слова, открыл засов и выпустил меня, было уже за полночь… Последние рабочие, завершая уничтожение фабрики, возились у разобранного цеха, закрывая станки дерюгой. Управляющий вывел меня задами на пустырь и прошептал:

— Простите, хозяин, что так вышло… Простите, хозяин…

Майор Тильви Кумтатон

Вечером я побывал в доме у русских и говорил с советником Вспольным. Военный фельдшер так обработал его йодом и зеленкой, что он стал похож на воина племени Урао, вышедшего на тропу войны.

Господин Вспольный был мною разочарован. Его близорукие светлые глаза в желтых ресницах сердито блестели на красном, обожженном горным солнцем, небритом лице. Профессор Котрикадзе не участвовал в разговоре. Он сидел за столом и просматривал ленты, привезенные Вспольным с Линили. Ли не было. Он остался на озере.

Господин Вспольный, наверно, думал, что, узнав о роли князя Урао и поведении капитана Боро, я тут же прикажу объявить мобилизацию и отправлюсь восстанавливать справедливость. Он ошибся, и это его огорчило.

К сожалению, я ничего не мог поделать, хотя знал больше Вспольного.

Участники неудачной экспедиции на Линили уже разошлись по домам и, полагаю, сейчас помогали своим семьям готовиться к отъезду. Все мои солдаты были заняты — или здесь, или в Моши. Им следует выспаться перед завтрашним днем. Я бы тоже с радостью прилег на час, но в комендатуре меня ждали.

Да и как объяснить русскому, что я только час назад и то случайно обнаружил у себя в кармане последнюю записку Васунчока, в которой он сообщал мне о предательстве Боро! Если бы я прочел ее вовремя, Лами была бы в безопасности, а груз опиума — в наших руках. Как объяснить Вспольному, что Боро не явился ко мне с докладом об экспедиции на озеро, что его нет дома, что его нет в городе? Что же его спугнуло?

Не могу я бежать сейчас в дом князя Урао. Он готов к моему визиту. Я не могу устраивать осаду и штурм резиденции председателя совета горных правителей и поднимать на восстание горные племена за несколько часов до землетрясения… Я вежливо поблагодарил господина Вспольного за рассказ о событиях в горах.