Похищенная принцем

В присутствии Лили он с трудом сдерживал гнев. На лестнице, когда дочь убежала вперед, не выдержал и высказал Элли, что об этом думает – и был поражен ее искренним сожалением. Элли быстро отвернулась, но он успел заметить, что на глазах у нее выступили слезы. Из ее сумбурных извинений он понял: она согласилась в порыве нежности к девочке, желая ее порадовать.

Элли тоже не устояла перед очарованием Лили! Демиан хорошо знал, как трудно в чем-то отказать его дочери: сам он постоянно боролся с собственным желанием осыпать ее подарками и выполнять любые капризы. И как можно дальше злиться на Элли, если она, как видно, тоже полюбила его дочь с первого взгляда?

И все же Демиан вздрагивал всякий раз, когда Лили гордо именовала Элли «мамой» – что она теперь делала при каждом удобном случае. Как с этим быть? Не запрещать же – такой запрет только смутит ее и расстроит. И вдруг, когда они пили вместе чай за детским столиком, Демиану пришло в голову простое и очевидное решение.

Из них троих получается отличная семья – та семья, о которой он в глубине души всегда мечтал. Элли прекрасно ладит не только с ним, но и с Лили. Разговаривает с девочкой так просто, так естественно, так ласково и весело, словно это ее родной ребенок!

В этот миг Демиан мысленно поклялся сделать все, что в его силах, чтобы завоевать ее сердце. Сделать так, чтобы она никогда его не покинула. Нет, не его – их обоих. Не только ради себя он решается на это, но и ради Лили.

Поднявшись с табурета, Демиан задул свечу. Он уже придумал повод нанести приватный визит в спальню Элли. Нужно обсудить некий важный вопрос, пришедший ему в голову, когда он услышал, как она читает его дочери.

Начав разговор с этого, дальше он найдет способ перевести их общение в более нежное русло. Преодолевать отвращение Элли к браку придется постепенно. Но в конечном счете он надеется преуспеть. Элли – невероятно чувственная женщина. Помоги ему Бог, ничего он так не желает, как заниматься с ней любовью до конца жизни!

Он подошел к двери между спальнями, бесшумно повернул ручку. А что, если она уже в постели? Тем лучше – тогда говорить не придется вовсе.

* * *

Элли бесцельно кружила по погруженной во мрак спальне. Несмотря на пылающий в камине огонь, в комнате было холодно, и она накинула поверх белой ночной рубашки голубую шаль. Босые ноги мерзли даже на толстом ковре, но она не замечала холода, занятая своими мыслями.

Весь вечер из-за соседней двери не доносилось ни звука. Демиан уехал в свой клуб – и, должно быть, снова собирался вернуться поздно ночью. О его привычках Элли узнала немало, как бы невзначай задав несколько вопросов горничной. Выяснилось, что каждое утро он, как часы, покидает дом, возвращается в середине дня, чтобы выпить чаю с дочерью, потом снова уезжает в клуб и не появляется дома до полуночи, а то и дольше.

Бронзовые часы на каминной полке пробили десять. Элли твердо решила не ложиться, пока муж не вернется домой. Но вечер тянулся бесконечно, усталость одолевала ее, и все сильнее хотелось спать. Она попробовала заняться набросками, но скоро отложила их в сторону, не в силах сосредоточиться на работе. Читать в постели при свете свечи тоже не тянуло – Элли боялась задремать над книгой и проспать до утра.

Взглянув в сторону темной гардеробной, она подавила зевок. Осмелится ли она сама войти в спальню к Демиану? Быть может, стоит проскользнуть туда, забраться к нему в постель и дождаться его там? Точно! Вот идеальное решение! Там и заснуть не страшно. Тем лучше – он вернется домой и обнаружит, что она свернулась клубочком у него под одеялом.

В этом и суть – оказаться с ним в одной постели. Дать понять, как жалеет она о той бессердечной ерунде, что наговорила ему в замке – что, мол, не дает ему позволения быть ее мужем в полном смысле слова. Сказать, что в эти несколько недель, пока они вместе, нет никаких причин не наслаждаться супружеством.

И тогда он сожмет ее в объятиях и снова сделает все то, о чем Элли не могла забыть. Будет целовать и ласкать, а потом войдет в нее одним мощным движением… При мысли об этом она затрепетала от сладкого предвкушения.

Элли взяла с прикроватного столика свечу и, прикрыв крохотный огонек рукой, как щитом, решительно двинулась в гардеробную. Она была уже почти у двери, как вдруг заметила в темном дверном проеме какое-то движение.

Сердце ее подпрыгнуло, из груди вырвалось тихое испуганное: «Ах!» А в следующий миг высокая мужская фигура шагнула в спальню.

Элли судорожно запахнула шаль на груди.

– Демиан! Что ты здесь делаешь? Почему ты не в клубе?

Она сразу заметила, что он снял сюртук и шейный платок, оставшись в одной свободной белой рубашке и темных брюках. Что ноги его босы, как и у нее. Близость Демиана заставила ее с особенной остротой ощутить интимный полумрак спальни и то, что сама она почти раздета.

Сердце Элли забилось часто-часто. Неужели он… он пришел… в надежде завлечь ее в постель?

– Я вернулся домой раньше, чем думал, так что решил с тобой поговорить, – спокойно ответил он. – Не возражаешь?