Похищенный

Дальше следовали отрывочные воспоминания о поездке в машине, когда Эмму швыряло и раскачивало на поворотах, в которые еле вписывался автомобиль на быстро темнеющей трассе. В здании, выкрашенном в кремовый цвет, к ним подошел мужчина в клетчатой рубашке и по-английски пригласил их сесть в другую машину — как решила Эмма, чтобы вернуться назад, к дому Хантов.

Но вместо этого они оказались в консульстве.

Она с трудом выбралась из автомобиля. С трех сторон на них угрожающе надвинулись неприветливые серые здания. Рейф опередил ее и, стоя на вымощенном брусчаткой тротуаре, уже о чем-то разговаривал с водителем в клетчатой сорочке. Эмму все сильнее охватывало дурное предчувствие.

Что она здесь делает? Почему она позволила этим людям увезти себя от дома, в котором держали ее Риччи?

Вслед за Рейфом и водителем она поднялась по ступенькам и вошла в сводчатую дверь. Стук их каблуков по кафельной плитке эхом отражался от высоких потолков коридора — планк-плинк-планк — подобно каплям воды, падающим в глубокий колодец.

— Подождите минутку, пожалуйста, — обратился к ним водитель в клетчатой рубашке и исчез.

В коридоре было холодно. С потолка свисала голая, слишком яркая лапочка, отбрасывающая по углам резкие, контрастные черные тени. На стенах висели тяжелые, мрачные портреты пожилых мужчин с бородками и пронзительными глазами. А что там за штука стоит в алькове? Эмма напрягла зрение. Мраморная статуя в натуральную величину, изображающая женщину в длинной накидке с пустыми глазами, склонившуюся над ребенком, которого она держала на коленях. Лицо мраморной женщины оставалось в тени, и лишь высокие скулы отчетливо выделялись над впалыми щеками. Низкий нависающий лоб лишь усиливал ощущение угрозы, исходившей от фигуры. Ребенок со страхом смотрел снизу вверх в лицо женщине. Она приподняла руку, как будто намереваясь ударить его.

— Здравствуйте!

Эмма резко повернулась на звук голоса.

— Брайан Ходжкисс, — представился запыхавшийся молодой человек, выходя к ним из дальней части коридора, тонувшей во тьме. В знак приветствия он приподнял руку. — Сотрудник консульства. Я дежурю здесь во внерабочее время, на случай возникновения непредвиденных обстоятельств. Полагаю, с вами случилось какое-то недоразумение?

— Да. — Эмма сделала шаг вперед, ему навстречу. — Да, так оно и есть. Я хочу, чтобы мне вернули моего сына, и немедленно!

— Понимаю, — ответил мистер Ходжкисс. На его лице проступили озабоченность и беспокойство. — Мне известна ваша история, и я вам искренне сочувствую. Но проблема заключается в том, что та семья утверждает, что ребенок вовсе не ваш.

— Нет, мой! — Эмма постаралась вложить в свой голос максимум твердости.

Мистер Ходжкисс дипломатично откашлялся.

— Я только что разговаривал с детективом-инспектором Хиллом, из Лондона, — пояснил он. — Полагаю, личность ребенка установлена…

— Я говорю не об установлении личности, — перебила его Эмма. — Я своими глазами видела его час назад.

— Я не ставлю под сомнение ваши слова. — Мистер Ходжкисс поднял руки, словно защищаясь, а потом опустил их характерным жестом, как будто разглаживал пуховое одеяло. — И не намерен этого делать. Однако, как мне сообщила полиция, вы вообще не должны были там находиться. Так что это семейство вправе обвинить вас в нарушении их права частной собственности.

— А что еще я, по-вашему, должна была делать? — всхлипнула Эмма.

Стоявший позади Рейф коснулся ее руки.

— Мы можем как-то уладить это дело? — спросил он. — Вы сами видите, что сама собой эта проблема не решится.

Мистер Ходжкисс с живостью развернулся к нему. Он явно обрадовался тому, что наконец-то отыскался здравомыслящий человек, с которым можно поговорить.

— Вы должны понять, — сказал он, — мы стараемся быть объективными. Семья ребенка тоже обратилась к нам за помощью. Кстати, — тут он бросил взгляд на Эмму, — они с пониманием отнеслись к вашему положению. В частности, миссис Хант просила передать вам, что сочувствует вашему горю, тому, что вы лишились ребенка, но…

— Она лжет! — выкрикнула Эмма. Неужели нет предела наглости этой женщины? — Ей прекрасно известно, как и почему я лишилась сына. Это она украла его у меня, лживая тварь!

— Прошу прощения, — вмешался Рейф. — А как насчет анализа ДНК?

Последовало долгое молчание.

Рейф продолжил:

— Мне представляется, что проведение этого теста позволило бы решить возникшую проблему раз и навсегда.

Эмма была так раздосадована, что даже не могла говорить. Анализ ДНК! Почему она сама об этом не подумала? Ведь действительно, это был самый удобный и надежный способ покончить со всей этой путаницей. Она перевела взгляд на Брайана. Тот вытер пот со лба.

— Э-э… в общем, да, — промямлил он. — Пожалуй, вы правы.

— В таком случае, как это можно устроить? — требовательно спросила Эмма.

— Я не адвокат, — ответил Брайан Ходжкисс, — поэтому ничего не могу утверждать наверняка. Но, полагаю, возможность проведения анализа ДНК зависит от того, согласятся ли на него Ханты.

— А если не согласятся?

— В таком случае, боюсь, вы не сможете их заставить.