Похититель детей

— Да, она была такой — один раз увидишь, уже не забудешь, — подтвердила пожилая директриса, уютная, в теплой мохеровой кофте и роговых очках с толстыми стеклами, напоминающую скорее добродушную вахтершу, чем строгую начальницу всех школы. Мы сидели в ее кабинете, на жестких кожаных стульях с короткой спинкой, и рассматривали последний выпуск школьной газеты, откуда Петрушевская из широкой черной рамки строго глядела на нас. — Решительной и бескомпромиссной. И так на пенсию не хотела, прямо плакала, прощаясь. Не ушла бы, да здоровье подводить стало. Зрение барахлило, а очки она не носила, баловством считала, Тем более, их и подобрать было сложно, она и вблизи почти ничего не видела, и издали. Голова постоянно кружилась, а с палочкой ходить — да ни в жизнь! После того, как упала два раза прямо на переменке в коридоре, мы и попросили ее на покой. Нельзя же так учеников пугать.

Мы с Георгием переглянулись. Маргарита Львовна плохо видела, и с трудом ходила? Тогда наезд мог быть и просто случайностью… Может, она и правда все выдумала? Но… надо узнать, увлекалась ли бывшая завуч шпионскими фильмами.

На прямо поставленный вопрос директриса ничего не ответила, только отрицательно покачала головой.

— Может, у нее подруги тут работают? — тактично спросил журналист. — Нам про нее побольше хочется узнать.

— Да у нас тут много молодых работает, Я, наверное, одна ее ровесница и осталась, — вздохнула пожилая дама. — Вы спрашивайте, не стесняйтесь.

— Скажите, — напрямик спросила я. — Она склонна была к… фантазиям, сочинениям выдуманных историй?

— Маргарита? Нет, она никогда не выдумывала. Она все преувеличивала, это да. А когда зрение поплыло, то вообще совладать с ней стало невозможно. Например, прошлась по коридору на перемене, врывается ко мне и кричит: “У Петрова с собой ножик! Срочно вызываем родителей!” Ну, я тоже ударяюсь в панику, звоним родителям, потом вместе с ней бежим в класс, где урок у Петрова… оказалось, у него была, к примеру, небольшая линейка в руке! А ножика никакого не было. Вот после пары таких инцидентов я ее и попросила… ну, плюс еще ее падения в коридоре, конечно.

Георгий, деловито кивая, записывал рассказ на микрофон, а я снова отключилась. Что же получается? Маргарита Львовна к фантазиям на пустом месте была не склонна. Но преувеличить могла, и здорово. А плохое зрение лишь усиливало проблему. Школьная линейка в ее глазах превращалась в бандитский кинжал, а что могло превратиться в белый чемоданчик? Может, мобильный телефон?

Директриса лично проводила на до выхода из школы — не то из глубокого уважения к Бесстрашному Георгию, не то чтобы убедиться, что мы точно ушли и никаких вопросов больше никому задавать не станем.

Мы снова загрузились в машину, и глубоко задумались, каждый о своем. Журналист первым прервал молчание:

— Немного же мы узнали, на приличный репорт не хватит. Ладно, щас Витьку приглашу, и завалимся в какой-то кабачок. Не боись, угощаю! Хоть фамилию медицинского светила узнаю.

Против такого плана возразить было нечего, и мы поехали в кабак.

Стоящее на отшибе заведение мне сразу не понравилось. Тут курили прямо в зале, и густой дым обволакивал помещение, вызывая постоянное чихание и спазматический кашель… Не обращая внимания на мои страдания, журналист кругленьким ледоколом пропер сквозь дымовую завесу, и радостно уселся на небольшое кресло в дальнем углу. Низенький столик перед креслом располагался немного ниже моих колен и явно не годился для еды, кресло было всего одно, так что мне пришлось присесть на неудобный пластиковый стул. Ну что ж поделаешь, кто сказал, что жизнь частного детектива должна быть похожей на сказку?

Зато на угощение Георгий не поскупился. Взял больше сырное плато, и целую бутыль джина, к которому бонусом принесли большую бутыль тоника. Пока мы ждали Виктора, он все подливал мне вкусный напиток, казавшийся таким слабым, почти безградусным. И, лишь выпив третий стакан, я сообразила, что сегодня даже не обедала. Но было поздно. К приезду Виктора я была в состоянии полного нестояния — голова кружилась, щеки горели, глаза сводило в кучку. Ну что ж мне так не везет, второй раз мы с ним оказываемся в баре, и оба раза я напиваюсь в зюзю! Он подумает, что я хроническая пьянь! Трясущимися пальцами я уцепила кусочек сыра с длинной овальной тарелки и торопливо прожевала, совершенно не чувствуя вкуса. Надо бы хоть сухарики заказать, что ли…

— О, Витюха, садись к нам! — Георгий оживился при виде нового собутыльника, появившегося в густом сигаретном дыму, и тут же налил ему почти доверху джина и для вида слегка плеснув тоника. — Ну, за приятную беседу!

— Я за рулем, — спокойно ответил тот. — И мне через час на работу возвращаться, наше начальство велело всех сотрудников развезти.

— Да хоть чуточку выпей, на донышке! — обиделся журналист. — Вот сыр, закусишь. Ты меня не уважаешь, что ли?

— Уважаю! — клятвенно поднял руку Виктор. — Но пить не стану. Ты ж мою семью содержать не будешь, ежели что.