Похититель детей

— Я не могу ответить, простите, — взмолилась я. — Просто поверьте, она знала что-то о преступнике. Возможно, знала и самого преступника. Мы с вами могли бы опросить ее подруг — не факт, что они со мной станут разговаривать, но с вами-то точно!

— Льстите старику, — хрипло засмеялся он, слегка приосанившись и всем своим бравым видом давая понять, что старым себя вовсе не считает. — Ладно, поговорим с врачами, и поедем в школу, где погибшая работала.

Глава 12

Я прожила в родном городе 38 лет, но эту больницу не видела ни разу. Несколько старых облезлых двухэтажных корпусов за высоким каменным забором навевали скорее мысль о тюрьме, чем о лечении болезней. Над запертой калиткой демонстративно висела вполне современная видеокамера.

— Это что, для психически больных преступников? — почему-то шепотом спросила я, когда мы остановились перед деревянными воротами, и журналист истошно засигналил.

— Да бросьте, неужто в местной инфекционке ни разу не бывали? — снова засмеялся он. — Тут и детское отделение, и взрослое. А так да, видок устрашающий. Давно ремонтировать пора, да вот никто не берется.

Ворота жутко заскрипели, раздвигаясь, как мне сначала показалось, автоматически, но потом выяснилось, что их с усилием отодвигает в стороны мужичок в красной рабочей робе. Перекинувшись несколькими словами с тружеником больничных ворот, Георгий Петрович заехал с больничный двор, виляя по узким дорогам, объехал пару корпусов и, наконец, остановился перед небольшим деревянным домиком, когда-то, вероятно, желтого, а сейчас жуткого грязно-серого оттенка.

Журналист, кряхтя и слегка задыхаясь, выбрался из малолитражки, и пошел было помогать мне, но я уже успела высвободиться и ждала его на дорожке, с недоумением оглядываясь по сторонам. Да уж, если это детское отделение… бедные дети! Неужели жена мэра тоже привозила дочку в это убожество, и ей не захотелось что-то срочно поменять?

Мы постучались в глухую дверь, через некоторое время нам открыла пожилая женщина в синем халате, но пропускать внутрь отказалась наотрез.

— Да вы что, тут инфекция, какие визиты! Врача вам надо? Так записываться полагается на прием, заранее! И нечего на меня так смотреть, сказала же — не пущу!

— Хорошо-хорошо, не спорю! — журналист с некоторым трудом поднял вверх руки. — Но сюда выйти кто-нибудь может? Просто поговорить две минуты? Спросили сестричек, не хотят ли с газетой “Городские новости” поговорить? По поводу похищенных детей?

— Но у нас никто детей не похищал! — перепугалась собеседница. — Вы что, не было такого!

— Не у вас, в городе, — вздохнул журналист. — Прошу вас, уважьте старика. Передайте мою просьбу медсестрам. Вот, можете мое удостоверение им показать.

Он ловко всунул ей в руки снятый с шеи шнурок с бейджиком, и она в полной прострации удалилась, с треском захлопнув перед нашим носом дверь. Я уже думала, что так она и и скроется внутри, но буквально через несколько минут дверь распахнулась, и на улицу выбежали две юные девчушки в белых коротких халатиках.

— Это вы — Георгий Бесстрашный? — бросились они к журналисту.

— Ой, можно селфи с вами? — пропела девушка с туго надвинутой на лоб белой шапочкой с красным крестом.

— Я маме покажу, она ваша фанатка! — прощебетала миловидная блондиночка, кудри которой кокетливо выглядывали из-под головного убора. — Надо же, как повезло-то!

Широко улыбающийся журналист позволил девушкам сделать несколько селфи, и лишь потом перешел к вопросам.

— Девушки, я слышал, у вас тут дочка нашего мэра лечится?

Радостные улыбки сползли и девичьих мордашек, они испуганно переглянулись:

— Мы вам ответим, а потом нас с работы погонят?

— Так я на вас ссылаться не стану. Анонимный источник, все как полагается, — авторитетно заверил Георгий Бесстрашный. — Более того — мне и самому вылететь с работы неохота. Но дело в том, что снимут скоро нашего Воронцова. Мне тут птичка напела, что кто-то уже на самый верх сигнализировал, что нелады в городе, горожане в панике, словом, разобраться бы пора. Так что вот на днях разберутся, тут и статейка выйдет. Давайте, пташки, спойте мне песенку.

Медсестры снова переглянулись, затем блондинка откашлялась и тихо сказала:

— Да, Света Воронцова у нас лечилась. Полгода назад, наверное. Болезнь Боткина у нее, и осложнения дала. Такое редко у детей бывает, ну, чтобы с осложнениями. А ей не повезло.

— Вас как зовут, детка? — ласково спросил журналист. — Лариса? Ларочка, скажите, долго ли у вас лечилась Света?

— Ну, недели две, наверное, — ответила вторая сестричка. — Потом домой выписали, ее мать нам и так концертами всю плешь проела. И палата не та, и питание гавно. Это при том, что у нее отдельный бокс был!

Я еще раз оглядела ветхий деревянный домик. Гм, не скажу, чтобы мать Светы была так уж неправа. Но кому же заниматься ремонтом больницы, как не ее мужу?

— Она выписалась, и все? Больше вы ее не видели? — не унимался Георгий.