Похититель разбитых сердец

– Для прохождения осенней практики, – ответила Элина. – Там как раз осталось одно свободное место. Для тебя.

Без сомнений в голосе. Как будто я уже подписала договор.

Когда мы вышли из филармонии, над городом висел туман, и желтое зарево вокруг фонарей плыло и переливалось. Из-за этого Красноярск казался каким-то сказочным, ненастоящим, хлопнешь в ладоши – и он исчезнет… А что тогда останется?

Я покосилась на Сида, который стоял, заложив руки за спину. На лице его ничего не читалось, ни радости, ни сожаления. Как будто он отстранился от моей судьбы полностью, едва я поставила подпись на бумаге.

– Ты… обиделся? – я наконец решилась спросить.

Он покачал головой, не глядя на меня:

– На что мне обижаться?

– Ты же говорил, что не надо тут учиться.

– Говорил. Но ты решила иначе.

– Она… Элина сказала, что если бы я не осталась тут учиться, то мы бы… – я закусила губу. Что, так прямо и сказать? «Мы бы никогда не увиделись больше»? А если Сид в ответ спросит: «И что?» Я тогда просто под землю провалюсь. От отвращения к себе. У него-то небось… Почему-то раньше я об этом не думала, а теперь подумала. У него же десятки этих студентов, которых он привел в академию, и среди них наверняка есть девушки. Почему я вообще подумала, что он как-то особенно ко мне относится? Может, у него стиль общения с женщинами такой. Помноженный на самомнение.

К тому же эльф не стал развивать тему. Просто пожал плечами.

И я замолчала.

Через минуту он все-таки соизволил посмотреть на меня и внезапно сообщил:

– Теперь тебе нужна овсянка.

– Что-о?

– Овсянка. К ней и поедем.

– Спасибо, я не голодна. Даже если это лучшая в округе каша, до которой семь верст, и все лесом.

– Скажи, а ты, когда в самолет садилась, совсем не подготовилась? – он улыбнулся и снова стал прежним Сидом, который пришел ко мне из зеркала и спас от скуки. Ух как спас! – Учебник географии не читала, записи блогеров не изучала, контурные карты не заполняла?

Я прыснула в кулак:

– А надо было?

– Тогда бы ты знала, что Овсянка – это не только каша, но и деревня, – он наставительно поднял палец. – Там, между прочим, жил Астафьев. И немало других знаменитых людей.

– Вау… – только и сказала я.

И мы поехали в Овсянку.

Черным осенним вечером она выглядела как обычная деревня, темная, неприветливая, правда, с большой мемориальной доской на въезде. Я выбралась из такси под моросящий дождь и застыла на краю лужи, чувствуя себя ужасно глупо. С рюкзаком, в который помещалась вся жизнь, то есть мой рабочий ноутбук и чужой телефон, а еще пара носков с пингвинами и блокнот с лисичкой на обложке. В толстовке на две футболки – для тепла – и в любимых, пусть и слегка размахрившихся по краю джинсах. Свежеиспеченная студентка, ну. Почему-то с каждой минутой все сильнее накрывало ощущение, что это все дурацкий розыгрыш, и, подписав договор, я расписалась в собственной наивности и вере в сказки. Сид обошел меня, поднялся на крыльцо ближайшего деревянного домика с темными окнами и зазвенел ключами. Потом обернулся:

– Заходи. Сейчас выдам тебе пакет первокурсника, и пойдем.

– Слушай, а почему… – Я шагнула в дом и шмыгнула носом. Пахло свежеоструганными досками, пылью, малиновым вареньем, еще немножечко – гарью. Такой типичный деревенский запах, который сразу забирает тебя из городской жизни, вычеркивает из пережитых лет всякие гаджеты и наступающий киберпанк и переносит прямиком в детство, которого у тебя толком не было. Со скрипучими полами, парным молоком, босыми пятками в пыли, свежевыпеченным хлебом и героическими вылазками. Когда первые полдня ты гоняешься за гусями с хворостинкой, а следующие полдня – позорно убегаешь от их мести. Как будто это было только вчера, редкие визиты к полузабытой деревенской родне…

– Что «почему»?

– Почему вещи для первокурсников хранятся не в городе, а здесь?

– Так удобнее, – пожал плечами Сид, ушел в соседнюю комнату и там зашебуршил пакетами. – У тебя какой размер?

– Размер чего?

– Ноги. Тела. Головы. Всего!

– А… зачем это?

– Затем, – максимально доступно объяснил Сид, вернулся ко мне, смерил оценивающим взглядом и снова ушел. Но потом все же сжалился. – Тебе понадобится форма для практики.

Вернулся с несколькими пакетами и водрузил их на стол.

– Смотри. Можешь примерить. Если что, поменяем.

– А…

– Схожу за книгами и вернусь, – и снова ушел на другую половину дома, на этот раз плотно прикрыв за собой дверь.

Я вытащила из пакетов штаны-карго из плотной ткани, длинную флисовую кофту, мембранную куртку и туристические ботинки. Все новое, качественное, очень ровно прошитое и без всяких опознавательных знаков. Ни бирок, ни логотипов. Еще нашелся пакет с термобельем, перчатки из серебристой пряжи, шапка и даже две пары носков. Ничего себе! Как будто меня посылали на настоящую полевую практику за счет вуза…

Стоп. Я рассмеялась. А ведь все так и есть.

Почему-то эти черные теплые носки своей вопиющей материальностью окончательно убедили меня в том, что это не шутка и не розыгрыш.

Я буду учиться менять реальность в волшебной академии.

Меня отправляют в лагерь на практику.

Вау!