Похититель разбитых сердец

Это оказалась женщина – сухая, морщинистая, в серо-коричневой одежде, с распущенными волнистыми волосами, блестящими в свете луны, словно проволока. Глаза ее горели зелеными огоньками, а на плечах – одно выше другого – сидели две сонные птички. Одна из них выпростала голову из-под крыла и испытующе посмотрела на меня, громко и саркастически цвиркнув, а вторая потопталась с ноги на ногу и показательно повернулась хвостом.

– Света звезд тебе, – Сид шагнул к женщине и приобнял ее за плечи.

Она засмеялась, оттолкнула его и в шутку погрозила пальцем.

– Не настолько я тебе рада, – голос у женщины был мягкий, глубокий, очень спокойный. От него веяло ночной тьмой и тысячелетней мудростью.

– Ты только посмотри, кого я привел.

– А вот тебя здесь очень не хватало, – в отличие от директрисы, незнакомка не стала играть в «поговорим о ней в третьем лице, все равно ничего не поймет». – Я Фаина. Руководитель практики на первом курсе.

– Яна, – я протянула ей руку. Ладонь у Фаины была сухая, горячая и твердая. Как будто вырезанная из нагретого солнцем дерева.

– Спасибо, Сиэннейд, – женщина потянула меня за собой, не выпуская руку. – Дальше мы сами.

– Я все равно зайду. Через недельку. Или две.

– До зимы, – невпопад ответила ему Фаина. И мне почему-то стало очень холодно.

Сид шутливо поклонился мне, отступил на шаг и… исчез. Будто его и не было. Вот только что стоял рядом, и через мгновение – пропал, только в луже на краю дороги тонут сиреневые искры. Я даже попрощаться не успела.

– Фейри, – покачала головой Фаина. – Всегда приходят и уходят, когда им вздумается.

– Как-то это… невежливо, что ли, – пробормотала я. А еще просто обидно.

– Не надо его мерить людскими мерками – тогда и обидно не будет, – Фаина положила мне руку на плечо. Почему-то от этого сразу стало тепло и спокойно, как будто из ее ладони текло умиротворение. – Тебе еще встретятся нечеловеческие сущности, и лучше сразу не думать, что они желают зла. Если ведут себя не так, как ты от них ожидаешь.

– Постараюсь… – кивнула я. – А… куда мы дальше?

– Вон туда, – Фаина обернулась и посмотрела в глубь заповедника, туда, где под луной серебрилась узкая тропинка, а дальше – темнота. – Идем? Сегодня на ужин пирожки, как раз успеваем.

Эти самые «пирожки» прозвучали настолько внезапно – по-домашнему и мило – в мокром ночном лесу, что я хихикнула.

– Ты же не думала, что я веду тебя в суровый палаточный лагерь, где кормят разогретой тушенкой и разваренными макаронами?

– Если честно, то думала.

– Значит, я тебя приятно удивлю.

И дальше мы шагали молча. Я слушала шепот леса, луна катилась по небу, то и дело ныряя в облака, а в ветвях над головой кто-то свистел и пощелкивал. В какой-то момент одна из птиц на плечах Фаины встрепенулась и возмущенно запищала, явно в ответ. И потом еще долго переругивалась с невидимым собеседником в кронах деревьев.

– Как их зовут? – спросила я, собираясь добавить «ваших птиц», но Фаина, кажется, читала мысли.

– Тинь и Линь. Одна – мизантроп, вторая – интроверт. Так что, если будут на тебя цвиркать, не обращай внимания. Это не от нелюбви, а из общей вредности характера.

– Хорошо, – сказала я, и тут мы резко затормозили перед огромными скалами. В темноте казалось, что они торчат до самого неба.

– Это Перья, – сказала Фаина. – Тут не бывает случайных туристов, потому что без снаряжения наверх не забраться.

– Понятно, – ответила я, хотя пока ничего не было понятно.

– Именно поэтому у нас здесь переход. Сюда никто не лезет в измененном состоянии сознания, или в рассеянности, или не привязанный вниманием к действительности здесь и сейчас. Поэтому у людей нет шанса заметить соседний срез и случайно перескочить на него.

– Перескочить? – я всматривалась в камни, пытаясь заметить что-то вроде входа в пещеру или той черной лестницы возле филармонии.

– Да, – Фаина взяла меня за руку. – Нам наверх.

– Но… Я не умею, и вообще никогда не…

– Умеешь. Если бы не умела, тебя бы здесь сегодня просто не было.

Она поставила ногу на скалу.

– Сделай вот так.

Я решила не спорить. Ладно, высоко я точно не заберусь, и, если что, падать на землю, усыпанную сосновыми ветками, будет не так больно.

– Проверь, что подошва надежно держится на камне.

Я поерзала ботинком.

– Вроде… да.

– Обопрись о нее всем весом, и…

И тут Фаина изо всех сил дернула меня за руку, вперед и вверх, так, что пришлось оторвать вторую ногу от земли. Мир вокруг крутанулся, словно кубик, и я поняла, что мы стоим на скале, как на ровной поверхности, а земля за спиной выглядит, словно огромная стена, уходящая в никуда.

– Вау, – только и смогла сказать я, а Тинь – или Линь? – наставительно ответила мне: «Ц-ц-ц!»

Лагерь был похож на те самые стоянки археологов, о которых я обожала читать с детства. Ряды огромных палаток, теплый огонь факелов, пламя которых трепетало на ветру, голоса, запах вкусной еды… не хватало только групп увлеченных исследователей то тут, то там, которые обсуждали бы найденные за день сокровища. В проходах между палатками было пусто.