Поход за волей. Забытая война на Амуре

Кабальные, конечно, были и в Сибири. Они составляли дворню и у воевод и у пашенных крестьян. Под кабальной записью ходил в последние годы даже Ерофей Хабаров. Но это – другое дело, за долги. Теперь же на заводы пригоняют каторжников, а с ними и стражников, надсмотрщиков, катов (палачей) и других необходимых на заводах людей. К заводам приписывают целые села крестьян. Приписные люди на заводах работали, но кормить себя должны были сами, с земли. Правда, перевоз всех этих работников, их охрана на бескрайних просторах, да еще и розыск беглых делали производство не особенно выгодным. Так, в начале XVIII столетия для правильной плавки серебра было выделено из казны 25 тысяч рублей. Серебра же было выплавлено чуть более чем на 26 тысяч. Однако мир за Байкалом меняется. Прибывают новые люди с новыми наказами, с новой властью.

Что же наши герои - те, с которыми мы расстались или в Албазине, или по заключению Нерчинского мира? О судьбе Федора Головина написано великое множество книг и статей. Он и сподвижник Петра, для которого смена власти пошла только во благо, и дипломат, и один из создателей русского флота. Едва ли можно добавить к этим работам что-то новое. Да и для Приамурья и Забайкалья человек он недолгий. Единственное, чем отметился (кроме того, что возглавлял посольство), так это тем, что два казацких полка, которые его сопровождали, оставил в Забайкалье. В основном в Селенгинском, Баргузинском и Удинском острогах.

Вот Иван Власов – грек, прибывший на русскую службу из Константинополя в 40-х годах XVII века, ставший русским дворянином в 1647 году, пробыл здесь гораздо дольше. Его дипломатические таланты, видимо, были не особенно велики. Его посольство в Венецию с целью получения займа на войну окончилось ничем. Но его успехи в качестве воеводы (Иркутск, Селенгинск, Нерчинск) намного больше. Именно он обнаружил месторождения серебра, меди, слюды и железа, начал организовывать заводы, построил соляные варницы под Селенгинским острогом и на Борзинском озере.

После заключения Нерчинского мира он продолжает разведывать, добывать, строить. Но уже в 1690 году его вызывают в Москву, где удостаивают высочайшей аудиенции русских царей Ивана и Петра. Награждается Власов и грамотой, и жалованиями, и золотыми червонцами. В 1695 году высочайше было приказано написать его портрет, что и проделал художник Григорий Адольский. Умер Власов в Москве в 1710 году.

Портрет Ивана Власова

После окончания переговоров Демьян Многогрешный был окончательно утвержден и в чине сына боярского, и в чине приказчика Селенгинского острога. Конечно, для бывшего гетмана и атамана - должность невеликая, но именно здесь стоял один из казачьих полков, оставленных Головиным. Многогрешный же фактически оказывался его командиром. Память по себе он оставил грозную; не раз ходил он в монгольские земли с «ответом» за набеги. Особенно страшен был бывший гетман после того, как в 1691 году от руки монголов погиб его сын Петр. Но, в конце концов, его страждущая душа обретает покой в монастыре. То ли в том же Селенгинске, то ли в Иркутске он уходит в монахи, а в 1703 году умирает.

Еще в 1686 году, уже после первой осады Албазина, умирает по дороге в Москву князь Гантимур. Он имел тридцать сыновей от трех жен. В следующее столетие его потомки расселились по всей Восточной Сибири. Часть из них была жалована русским дворянством, часть оставалась в посадских и крестьянах. Княжеское достоинство сохранялось только за потомством старшего сына Катаная. Князья из рода Гантимура довольно активно проявляли себя в российской политике, хотя стать «первыми» им тоже не удалось (впрочем, были среди них и высокие (генеральские) армейские чины, политики). Зато первыми они были в хозяйстве. Конные заводы Гантимура славились на всю страну. А число лошадей составляло более 22 000 особей.

Демьян Многогрешный

Князь Сонготу, возглавлявший переговоры в Нерчинске, уже в следующем, 1690 году ведет армию в поход на Джунгарское ханство. Поход был неудачным. Джунгарский правитель Голдан-Бошогу-хан несколько раз сталкивался с войсками империи и выходил победителем. Особенно серьезное поражение имперская армия терпит летом 1690 года в Ологойской битве и сражении при Улан-Бутуне.

Лагерь маньчжуров перед битвой с ойратами