Покой

Аарон никогда не говорил ни о нем, ни о своей матери, ни о сестре Шерри, о существовании которой я узнал от девушки, которая во время ежечасной паузы в общении с требовательной маркировочной машиной пришла искать Аарона.

— Здесь была молодая леди, которая спрашивала о тебе, — сказал я ему, когда он вернулся в офис.

— Она тебе помешала? Прости. — Аарон достал из ящика стола бутерброд и принялся за еду. Было около десяти часов утра, и я пытался начертить храповик для санитарного конвейера.

— Симпатичная, — сказал я. — Присылай таких почаще.

— Я думал, ты слишком стар для всего этого. Брюнетка?

— Шатенка. Она сказала, что знает твою сестру.

— Вот так просто. «Я знаю его сестру. Просто заскочила поздороваться».

— Она спросила, где ты, и когда я сказал, что не знаю, она назвалась «подругой Шерри», вследствие чего пришлось спросить, кто такая Шерри, и она объяснила, что это твоя сестра. Как ее настоящее имя?

— Это была Эмма?

— Сам не знаешь? Я имею в виду твою родную сестру.

— А я — девушку, которая приходила. Шерри на самом деле Ширли, но никто ее так не называет. Она моложе меня.

— Твоя подружка не представилась.

Последовала пауза, во время которой я подумал, что наш разговор окончен.

— Послушай, Ден, ты ведь давно здесь живешь, не так ли?

— Всю жизнь. Я родился здесь — могу показать дом.

— Знаешь человека по имени Стюарт Блейн?

Я отложил карандаш и развернулся на стуле лицом к Аарону. Одно колесико было сломано, поэтому пришлось соблюдать осторожность.

— Он ухаживал за моей тетей Оливией.

— Я даже не знал, что у тебя есть тетя. — Он ухмыльнулся, расквитавшись за мой вопрос о Шерри.

— У меня было две. Тетя Оливия давно умерла — она была замужем за мистером Смартом. Тетя Арабелла все еще жива — она старушка. Тетя Белла — сестра моей матери, тетя Ви — сестра моего отца.

— Она была миссис Смарт? Тебе перепадут акции, когда дядя Джулиус сыграет в ящик?

— Он не разговаривал со мной с похорон тети, а Ви умерла двадцать пять лет назад. Разве я похож на мальчика-везунчика?

— Ну ладно, ты лучше объясни, кто такой Стюарт Блейн.

— Я же сказал — человек, который ухаживал за тетей Ви. Он владел банком — тем, который «Банк Кассионсвилла и Канакесси-Вэлли», не «Первым национальным». Полагаю, и сейчас владеет.

— Богатый, значит?

— В те времена был богат, да.

Аарон встал, изображая беспечность, и закрыл дверь кабинета.

— Расскажи мне о нем.

— Я рассказываю тебе истории о моей семье и наших друзьях с тех пор, как ты пришел в отдел. Я думал, тебя от них тошнит.

— Ты не упоминал Блейна, а если и упоминал, то я о нем забыл. Я серьезно, Ден.

Я поведал ему то немногое, что знал, он задумчиво кивнул и вышел из кабинета. В следующий раз, когда мы увиделись, он не упомянул об этом случае.

Примерно через неделю я приводил в порядок свой стол во время перерыва.

— Ты много читаешь, не так ли? — спросил Аарон.

— Люблю читать, — уточнил я. — А вот времени, увы, вечно не хватает.

— Сколько книг, по-твоему, ты читаешь в месяц?

На улице шел дождь, капли стекали по наружной стороне стеклопакета и скапливались на слишком плоском бетонном подоконнике; я не спешил уходить и сел на край стола.

— Около пяти. Случаются, конечно, и более удачные месяцы.

— Ты когда-нибудь заходил в папин магазин?

— Так это твой отец? Луи Голд с Малберри-стрит?

Аарон кивнул.

— Может быть, раз или два в месяц.

— Он предлагал тебе книги?

— Обычно он просто позволяет осмотреться. Я полагаю, он достанет для меня книгу, если я попрошу о чем-то особенном. Если оно у него есть.

— Я не об этом.

Я запер стол, надел пальто и внезапно вспомнил, что, когда мои отец и мать вернулись из Европы и вновь открыли высокий белый особняк, принадлежавший бабушке, самой важной переменой в жизни — как мне тогда казалось — стало то, что я больше не мог свободно бегать на улице в любую погоду, одетый, как мне заблагорассудится. Тетя Оливия никогда не поднимала шума из-за пальто, шляп и галош; моя мать — возможно, отчасти из-за угрызений совести за нашу долгую разлуку — поступала наоборот.

— Ден, ты когда-нибудь слышал о книге под названием «Любвеобильный легист»? Ее написала некая Аманда Рос.

Я покачал головой.

— Папа продал ее мистеру Стюарту Блейну за двести долларов.

— Должно быть, редкая книга.

— Наверное, — сказал Аарон.

— Порнография?

— Не знаю. Сомневаюсь. Выходит, ты про нее ничего не знаешь?

Я заверил его, что не знаю, взял зонтик и вышел в коридор, а потом, через боковую дверь, на грязную парковку. После смерти мамы я продал дом бабушки и с той поры жил один. Руководствуясь сам не знаю каким чутьем, я решил перед обедом заглянуть в библиотеку. В библиотечном каталоге не было книг Аманды Рос, зато нашлась ее биография — «О, редкая Аманда». Я пролистал книгу и узнал, что миссис Рос была эксцентричной викторианской романисткой со склонностью к аллитерации. В списке ее творений присутствовали «Ирен Иддесли», «Делина Делани» и «Дональд Дадли», а также две книги стихов — «Смрад созидания» и «Поэмы прокола». Никакого «Любвеобильного легиста».

— Могу я вам чем-нибудь помочь, сэр?

— Нет, — сказал я.