ПОКОЛЕНИЕ «NET»

С конца 2011-го года количество полицейских патрулей на улицах Москвы и Санкт-Петербурга, очевидно, увеличилось. Уже к весне 2012-го года отряды ОМОНа из-за протестной активности были вынуждены перейти на круглосуточный режим реагирования. Горожане неоднократно отмечали наличие стражей правопорядка в местах, где их раньше никогда не было, например, автозак был зафиксирован на Дворцовой площади Петербурга.

Большое количество дополнительных отрядов было стянуто в центральные города из регионов, некоторые из которых до сих пор не вернулись домой. Бойцы ОМОНа транспортируются к месту назначения на поездах, что вызвало у некоторых публичное недовольство и желание передвигаться на самолетах: данную льготу государство им никогда не обещало.

Террор не придумал для уравнения общества никаких других средств, как только рубить головы, поднимающиеся над уровнем посредственности.

(с) П. Буаст

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ,

когда не интересоваться политикой всем стало невозможно

Слов не возят, блокада,дикторов новостей учат всхлипывать и мычать.

В сто полос без текста клеймит властей наша доблестная печать.В наших житиях, исполненных поздних вставок,из всех частей будут эту особой звездочкой помечать — - мол, «совсем не могли молчать».

© Вера Полозкова, «Блокада»

Москва. Менее месяца до дня У

Еремей с трудом открыл один глаз, высунув нос из-под одеяла. Сверху на него тут же упал тяжеленный плед с изображением щенка. Покрывало казалось настолько массивным, что мальчик глухо застонал, рухнув обратно на подушку.

— Бог мой, Еремеич, это что же нужно такое было сделать, чтобы так заболеть? — за преградой из одеял раздался знакомый голос старшего наставника.

— Наверное, Бог и наказал… — промямлил Еремей, не найдя в себе сил перекреститься. Температура у него была под 39 градусов, он даже говорил с трудом. — Я поддался искушению любопытства, брат.

Миха, который за время наставничества уже 10 раз успел пожалеть, что ему достался для опеки именно Еремей, шумно вздохнул. На календаре было 5-е февраля, за окном трещал настоящий русский мороз. Мама подопечного уже рассказала ему, в ужасе заламывая руки перед иконами в «красном углу» гостиной, как именно ее непутевый сын провел весь вчерашний день, когда на улице температура была еще ниже. Миха из истории мало что понял, кроме того, что Еремей с группой каких-то ребят не из организации, провел весь день на холоде, участвуя в шествии и митинге на Болотной площади.

«Грех же это… — вздыхала мать новоявленного протестанта. — Поговори с ним, пожалуйста, про митинг этот вчера по телевизору показывали, столько полиции, Боже ж мой…»

Миха обещал, что он поговорит, а потом, раздевшись и помыв руки, направился в комнату к Еремею, который валялся в кровати в полубессознательном состоянии с лихорадкой. Заразиться Миха не боялся, он-то не бегал вчера по морозу, попадая на телеэкраны и в объективы фотоаппаратов. Еремей не просто подхватил ГРИПП, очевидно, он заболел какой-то другой болезнью, дающей осложнения на мозг.

— Ну, и чего ты туда поперся? — недовольно нахмурившись, молодой человек сел на единственный в комнате стул, квартира у мальчика была обставлено по-православному скромно, без излишеств. — Как тебя угораздило?