Покуда над стихами плачут...

В те годы было   слишком много праздников,и всех проказников и безобразниковсажали на неделю под арест,чтоб не мешали Октябрю и Маю.Я соболезную, но понимаю:они несли не слишком тяжкий крест.Офицерье, хулиганье,империи осколки и рванье,все социально чуждые и часть(далекая) социально близкихбез разговоров отправлялась в часть.Кульчицкий-сын   по праздникам шагалв колоннах пионеров. Присягална верность существующему строю.Отец Кульчицкого — наоборот: сиделв тюряге, и угрюмел, и седел, —супец — на первое, похлебка — на второе.

В четвертый мая день (примерно) идевятый — ноября   в кругу семьиКульчицкие обычно собирались.Какой шел между ними разговор?Тогда не знал, не знаю до сих пор,о чем в семье Кульчицких   препирались.Отец Кульчицкого был грустен, сед,в какой-то ветхий казакин одет.Кавалериста, ротмистра, гвардейца,защитника дуэлей, шпор певца[19]не мог я разглядеть в чертах отца,как ни пытался вдуматься,   вглядеться.Кульчицкий Михаил был крепко сбит,и странная среда, угрюмый бытне вытравила в нем, как ни травила,азарт, комсомолятину его,

по сути не задела ничего,ни капельки не охладила пыла.Наверно, яма велика войны!Ведь уместились в ней отцы, сыны,осталось также место внукам, дедам.Способствуя отечества победам,отец в гестапо и на фронте — сынпогибли[20]. Больше не было мужчинв семье Кульчицких… Видно, великаРоссия, потому что на векараскинулась.   И кто ее охватит?Да, каждому,   покуда он живой,хватает русских звезд над головой,и места   мертвому    в земле российской хватит.

Старуха в окне

Тик сотрясал старуху,слева направо бивший,и довершал разрухувсей этой дамы бывшей.Шептала и моргала,и головой качала,как будто отвергалавсе с самого начала,как будто отрицалавесь мир из двух окошек,как будто отрезаласебя от нас, прохожих,а пальцы растирали,перебирали четки,а сына расстрелялидавно у этой тетки.Давным-давно. За дело.За то, что белым был он.И видимо — задело.

Наверно — не забыла.Конечно — не очнуласьс минуты той кровавой.И голова качнулась,пошла слева — направо.Пошла слева направо,пошла справа налево,потом опять направо,потом опять налево.И сын — белее снегастарухе той казался,а мир — краснее крови,ее почти касался.Он за окошком — рядомсурово делал дело.Невыразимым взглядомона в окно глядела.

Сельское кладбище

Элегия