Полевое руководство для научных журналистов

Одинаково ли мы видим мир? Чтобы ответить на этот вечный вопрос, группа израильских ученых пошла в кино. Используя магнитно-резонансную томографию (МРТ), ученые наблюдали за активностью мозга у добровольцев, которые смотрели классический вестерн Клинта Иствуда «Хороший, плохой, злой».

Я не скажу вам, чем закончилось это исследование, но готов поспорить, вам любопытно это узнать — и вашему редактору тоже было бы любопытно.

Или, скажем, вы нашли ученого, который изучает поведение опасных преступников и то, как можно помочь им социально реабилитироваться. Вы можете добавить к этому исследованию интервью с заключенными, возможно, даже с жертвами преступлений и их семьями. Так, вместо истории о том, сможет ли наука когда-нибудь в будущем исцелить опасных преступников, у вас получится личный и яркий материал, готовы ли жертвы и общество принять и использовать подобный научный прорыв.

В науке много таких вопросов. Должны ли мы больше узнать о поведенческих компонентах генетических различий или структуре и работе мозга? Продвинутые генетические тесты дадут родителям (и, возможно, страховым компаниям) шанс обдумать многие аспекты «плана» своего ребенка еще до его рождения — нужно ли разрешать такие тесты? Томография дает нам все более детальную картину активности мозга — можно ли использовать такие материалы в суде? Будет ли полиция будущего делать подозреваемым томограмму и анализ ДНК, как сейчас берет отпечатки пальцев и фотографирует?

Такие этические вопросы принципиально отличают биологию поведения от других тем вроде ультралегкого и прочного материала или прорывной разработки микропроцессора. В более строгих научных дисциплинах можно относительно легко найти сведущего эксперта, который скажет, что икс — это прорыв, или, наоборот, не прорыв, или решение какой-то проблемы, которая озадачивала всех в этой области. В любой научной новости найдутся разногласия, но вы сумеете найти людей, которые смогут аргументировать свою позицию. Например, они скажут, что «это не прорыв, потому что мы уже знали нечто очень похожее из предыдущих исследований» или «вот чем это отличается от более ранних работ».

Найти альтернативную точку зрения для истории о поведенческой генетике несколько сложнее. Нужно осторожно относиться к любому «эксперту», который заявляет, что новое исследование — однозначный прорыв. Ищите знающих и взвешенно мыслящих людей в той же области, которые могут дать вам свои оценки и цитаты. Придерживайтесь основ журналистики: ищите разные точки зрения, но используйте только те, которые иллюстрируют общепринятое мнение. Если вы занимаетесь спорной статьей, которая вышла в уважаемом журнале, и нашли много людей, которые сильно (и предметно) ее критикуют, это важно. Если знающие люди присоединяются к общему мнению, это тоже важно, но надо помнить исторические уроки вроде истории с Шокли, расой и IQ. А если вы и в самом деле застряли с противоречивой историей, где мнения экспертов разделились примерно поровну, постарайтесь внимательно рассмотреть этот научный вопрос и подчеркните, что, возможно, требуется изучить его еще детальнее, прежде чем он будет разрешен.

Некоторые ученые могут со мной не согласиться — как и некоторые журналисты, — но я бы сказал, что в каждой спорной истории о биологии поведения ближе к ее началу нужна точка зрения на то, стоит ли обществу пользоваться этим знанием, даже если мы его уже получили. Хорошо, что такие мнения, если они приведены в начале материала, срабатывают, даже когда они достаточно коротки.

Давайте попробуем проверить эти правила на гипотетическом сценарии. Представьте, что вы узнали, что через два дня будет опубликовано невероятно важное и спорное исследование. В нем содержатся убедительные свидетельства, что фундаментальные генетические различия между белыми и темнокожими приводят, например, к разнице в половом поведении. Это большая новость — о ней нужно написать, но у вас не так много времени.